Гард бросил недвусмысленный взгляд на инспектора, затем вновь повернулся к сыну антиквара:
- Простите, ваше имя?
- Андре Пикколи.
- Вы не знаете, отец ни с кем не договаривался о продаже этих статуэток?
- Не знаю. Вряд ли. Ведь он их сам приобрел только вчера.
- У кого?
- Кажется, на аукционе в «Палас-отеле». Обычно такие вещи покупают там.
- Вы в этом тоже разбираетесь? Ну, я имею в виду антиквариат?
- Нет, моя работа весьма далека от того, чем занимался отец, так что я могу и ошибиться…
- Где вы работаете? И кем?
- Я режиссер телевидения…
- Каким транспортом ваш отец сюда приехал?
- Вероятно, на своей машине. Я не заметил, она стоит во дворе?
- Не беспокойтесь, мы уточним.
- Машина во дворе, - вставил Мартенс. - «Кадиллак», семнадцатая модель.
- Благодарю вас, Мартенс… Примите, господин Пикколи, мои соболезнования, я более вас не задерживаю… Да, кстати, - сказал Гард уже вслед молодому человеку, который, осторожно пятясь, выходил из комнаты. - Вы один из наследников? Простите, это чисто формальный вопрос, у меня нет никаких оснований подозревать вас…
- Меня?! - побелевшими губами произнес Андре Пикколи. - Неужели вы думаете…
- Нет, нет, - повторил Гард спокойным голосом. - Мы закончим расследование, и я должен знать, кому передать ключи от этой квартиры, только и всего.
- Я ничего не знаю о завещании.
Молодой человек поклонился и вышел из комнаты.