Взорванная судьба

— Пусть рабы заботятся о себе сами!

Тем более, что имелась, по его мнению, вполне и приемлемая альтернатива:

— Не захотят опускаться в забои добровольно — заставим!

Эти его слова, как показало дальнейшее развитие событий, не разошлись с реальным делом.

Так и превратились глубинные рудники в каторгу, а его рабочие — в жертвы казны Ламара:

— В живых мертвецов. Стопроцентно обреченных на лучевые болезни. И, в конце концов, на смерть.

…Капрал Садив, разглядывая в бинокль место предстоящего боя, вспомнил и то, что, далеко не всем уж так тяжко было в подземных выработках:

— Лишь служащим рудников, обладателям начальственных постов было там все же легче выживать, чем остальным смертным.

Да и никто не скрывал, что только на них имелись в достатке защитные костюмы, респираторы. И даже — благоустроенные квартиры на тысячеметровой глубине особых — жилых горизонтов.

При этом каждую из них надежно защищали толстые свинцовые экраны, предохраняющие сетелян от ионизирующих излучений. Кроме того, любое такое жилье избранных получало мощную систему принудительной вентиляции. Не говоря уже о том, что само начальство, инженеры и техники рудников без ограничений снабжаются высококалорийными продуктами, а своих детей учат в наилучших престижнейших школах, расположенных на поверхности Сетелены.

О потомстве же простых шахтеров и речи не шло. Более того — неукоснительно соблюдался секретный приказ верховного владетеля Ламара о сплошной стерилизации глубинных рабочих. У тех же, кому удавалось ее каким-либо образом избежать, дети умертвлялись сразу по рождению.

И все это, якобы, из самых, что ни есть, гуманных соображений:

— Ради предотвращения появления мутантов.

Главное — цель стоит благая.

— Тогда как за ее достижение можно и пострадать, считает господин Ламар. — Такова и государственная политика Сетелены.

Страшная участь рудокопов хорошо известна Садиву:

— Бывали в прошлом случаи подобные сегодняшнему мятежу.

Успел он наглядеться на их страшные последствия прежде, когда доводилось выполнять нечто подобное.

И еще от того, что видит он рудник воочию далеко не впервые, то вполне наслышан о порядках, царящих на глубине:

— Уж очень много ходит об этом разговоров.