Грудь некромага вздыбилась, и я услышала облегчённый выдох.
– Вот и хорошо, – буднично проговорил он и, схватив меня за плечо, отстранил от себя. Глядя мне в глаза, он практически приказал: – Будешь моей невестой.
– Нет!
Я испуганно прижала ладони к губам, но слово уже вылетело! Я произнесла его быстрее, чем успела подумать. Лицо некромага удивлённо вытянулось, и я нервно покосилась на его пальцы, сжавшиеся на рукояти кинжала. Проклятые рефлексы! Как теперь выкручиваться?
– Нет? – маг приподнял брови и укоризненно покачал головой: – Ты не забыла об инкубе и русалке? Они всё ещё в смертельной опасности. Своим отказом ты выносишь им приговор.
Голова кружилась всё сильнее, сладость магических цветов всё чаще накрывала волнами ватного безразличия, мысли текли тягучей патокой, веки отяжелели, и я никак не могла сосредоточиться. Как жаль, что я не могу сопротивляться «последнему вздоху»! Конечно, маг на это и рассчитывал, притащив меня сюда. Я горько усмехнулась:
– Почти забыла, да ты напомнил. Но дело не в этом!
Беспомощно уронила руки, да медленно подняла глаза на бледное лицо некромага. И, – о, ужас! – оно действительно показалось мне вполне привлекательным. Сладкий туман постепенно уносил в небытие воспоминания о подруге, брате, и даже лицо Генриха я могла вспомнить с трудом. Ироничный блеск его изумрудных глаз, словно хрупкая соломинка, едва удерживал меня на грани сознания, но я понимала, что чёрная магия кладбищенских роз оборвёт и эту призрачную связь…
Уже сейчас синие глаза некромага казались мне самыми прекрасными на земле, и я невольно подняла отяжелевшую руку, да нежно провела пальцами по его бледной щеке.
– Просто я не хочу замуж, – осоловело пробормотала я и виновато улыбнулась: – Даже за такого красавчика, как ты… Может быть у ведьмы один маленький недостаток? И чего вам всем закольцевать меня нужно, а?
– Пусть будет недостаток, – нетерпеливо улыбнулся некромаг, и его паучьи пальцы обхватили моё лицо. – Мне и не нужна жена! И закольцовывать никого не собираюсь. Прошу быть невестой, лишь невестой! Но ты должна добровольно поцеловать меня. Тогда отпущу твоих друзей…
Колени задрожали, и я, чтобы устоять на слабых ногах, обняла некромага за талию.
– Я даже имени твоего не знаю, – прошептала я. – Как можно быть невестой неизвестно кого?
Маг склонился ко мне, его синие глаза засветились нестерпимо ярко, и я невольно опустила взгляд к его приоткрытым губам.
– Моё имя не называют вслух. – Услышала я тихий голос некромага. – Но после поцелуя ты будешь знать его, как моя невеста…
Он приблизил своё лицо так, что мне оставалось лишь чуть податься вперёд, чтобы наши губы соприкоснулись, и в груди сладко замерло от предвкушения. Образ некогда значимого человека ещё раз кольнул моё сердце, но я уже не смогла вспомнить, кому же принадлежат глаза изумрудного цвета. И почему так ждала его… Всё прошлое растворилось в сладком дурмане, и я послушно коснулась холодных губ некромага, а маг жадно впился в мой рот, словно пытаясь выпить через поцелуй мою жизнь.
Звуки перестали существовать, я уже не ощущала ни земли под ногами, ни тела мага под пальцами. Казалось, во мне замерла каждая клеточка, а по жилам растёкся ледяной мрак. Я смотрела на закрытые веки мужчины, который с упоением целовал меня, и хмель могильных цветов медленно уступал место безразличной ясности, что маг жадно пьёт силу даймонии. «Севир», – зазвенело в прозрачной пустоте, и я понимала, что это и есть истинное имя некромага. Когда моя сила перельётся в Севира, от меня останется лишь пустая оболочка, ничем не отличающаяся от сосуда для воспоминаний, который висит на моей груди…
Маг резко отпрянул от меня, словно его дёрнули за шиворот, и я покачнулась, да, лишившись опоры, мешком осела на холодную могильную плиту. Ноги не слушались, а руки дрожали, и тело двигалось, словно в киселе, но голова оставалась ясной. В ватной тишине прорезались звуки, они становились громче, далёкий звон словно надвигался на меня, и я с трудом повернула голову.
В паре шагов сражались двое мужчин. Один, в кожаной безрукавке, нападал с мечом в руках, и я невольно залюбовалась синими искрами, которые сверкали на лезвии клинка, а его противник в тёмном плаще умудрялся отражать удары небольшим кинжалом. Инститор не сдавался, нападая с яростью берсеркера, и выбритые виски его уже блестели от пота.
– Генрих, – шепнула я, и сердце сжалось от сладкой боли, а дыхание перехватило от счастья: – Ты нашёл меня!