— Чушь какая. Это всё до поры до времени — сказал Резников.
— Может у баб спросить с пристрастием. Точное место скажут, где мужья с братьями прячутся, тогда и решать — предложил Выдыш.
— Вон, как раз одна идёт, да ещё с младенцем — произнёс Резников, повернув голову вправо.
По дороге действительно шла молодая женщина с ребенком на руках.
— Кто это? — спросил Выдыш у Козулина.
— Вера Баластова — ответил тот, боясь дальнейшего развития событий.
— У неё, кто из дезертиров есть? — разговор продолжил Резников.
— Шестеро вместе с отцом — ответил Козулин на этот раз, боясь соврать.
— Степа давай поговори с ней. Пистолет к голове, сразу всё скажет — то ли приказал, то ли попросил Резников.
Вера тем временем сравнялась с вооруженной ватагой. Страх не покидал её лица, но развернуться вспять было ещё хуже. Степан перегородил женщине дорогу. Она видела в его руке пистолет — остановившись, ждала вопроса. Степан подошёл вплотную и приставил оружие к голове Веры. Не успел он задать первый вопрос, как Резников поправил Степана.
— Револьвер к голове младенца, Степа.
Степан не ожидал подобного, почувствовал неприятный холодок чуть выше живота, но выполнил указание Резникова.
— Где твои сородичи? Говори, времени у тебя нет, или жизнь твоего ребенка закончится толком не начавшись — вместо Степана произнёс Выдыш.
Вера молчала, не зная как быть. Скажи она, где отец и братья убьют всех. Промолчи, тогда убьют сына, и тогда пусть убьют её.
— Говори, я сказал, времени думать нет — Выдыш подошел близко и в этот момент Вера неожиданно закричала.
— Стреляй сволочь! Стреляй!
Степан посмотрел на Резникова. Ладонь, сжимавшая рукоятку, стала мокрой. Резников кивнул, одобрив убийство младенца. Степан повернулся к Вере, сжавшись, хотел нажать курок, но вместо Веры он увидел Соню, которая спокойно смотрела на него и смущенно улыбаясь, переводила свои глаза, то на него, то на малыша. Степан опустил руку и отошёл на шаг в сторону. Козулин облегченно выдохнул.
— Плохо Степа — безразлично произнёс Резников.
— С этой что? — спросил незнакомый Степану поручик с неприятным выражением лица, которое было покрыто глубокими оспинами.
— Пусть идёт — произнёс Резников.
ebooksa