— Видимо, они лежали в одном сейфе с неизвестным наганом из Ярового — попытался пошутить Калинин.
— Не понял тебя Дмитрий Сергеевич — сказал Борис.
— Потом объясню. Скажи, лучше нашёл хоть что-нибудь?
— Чисто всё — совершенно чисто. Я не совсем понимаю, но эти папиросы в руки никто ни разу не брал и губами к ним не прикасался. Они абсолютно девственны — Борис говорил таким тоном, как будто Калинин должен ему сейчас объяснить, столь странные обстоятельства.
— Да — история — произнёс Калинин.
— Откуда ты их взял? — снова спросил своё Борис.
— Потом Борис, потом. Давай, я сильно устал. Домой поеду, прощай до завтра — не ответил на вопрос Калинин.
— Пока Дмитрий Сергеевич — откланялся Борис.
— Так же и стаканы — говорил сам себе Калинин, закрывая дверь своего кабинета.
Павел Владимирович примчался к Степану в тот же день, через несколько часов после того, как его отпустил с богом на все четыре стороны следователь Калинин.
— Степан, что он у тебя спрашивал? — сильно волнуясь, спросил он у Степана, как только переступил порог веранды последнего.
— Да ничего особенного. Можно сказать то же самое, что и в первый раз.
— Ты так спокоен, как будто тебя это всё совсем не касается — не мог успокоиться Павел.
— Меня видимо касается, всё это куда больше тебя, но сейчас ничего нельзя сделать. Что произошло, то уже произошло — ответил Степан, закуривая сигарету.
За прошедшее время Степан несколько раз перепрятывал свою шашку. Не найдя ничего лучшего он поместил её в одностворчатый шкаф. Обернул её в туже старую серую тряпку, что привёз от деда Прохора и сейчас чувствовал неприятное чувство от присутствия Павла в своём доме. Необъяснимое ощущение ревности накрыло Степана с головой. Мысль о том, что Павел мог бы свободно увидеть шашку резанула сознание, оставила неприятный осадок, а Павел, не подозревая об этом, уже оказался на кухне где включил, не спрашивая разрешения белый электрический чайник. Степан скривил физиономию, но терпеливо промолчал.
— Я ему сказал о звонке Выдыша, когда тот говорил, что убит дед Прохор, а он тогда был ещё жив. Следователь спрашивал тебя об этом?
— Ты боишься Выдыша или следователя? — неожиданно резко спросил Степан.
— Я никого не боюсь. Просто хочу узнать. Но ты же помнишь, как он мне звонил.
— Что звонил у тебя телефон, помню, а кто звонил и, что говорил, знать не могу.
От этих слов Павел буквально потерял дар речи. Он снял свои очки, пытаясь получше разглядеть Степана, от которого никоим образом не ожидал такого поворота.
ebooksa