— Свободен — сказал он, куда более громко. Тот отошёл в сторону и тут же начал закручивать жёлтыми пальцами толстую самокрутку.
Степан прошел в начало соседнего поезда, почти до самого локомотива, перед тендером, которого располагался нужный ему вагон. Перед лестницей стоял на посту чехословацкий солдат.
— Меня Резников вызывал — произнёс Степан.
Солдат кивнул утвердительно, и Степан одним махом очутился внутри вагона. Обустройство вагона, от чего-то было очень хорошо знакомо Степану, и он постучал в находящуюся перед ним дверь.
Довольно просторное помещение было основательно прокурено. За столом сидел толстый и небритый капитан Чечек. Резников находился, справа от него, а слева были ещё двое человек. Один чехославак в звании лейтенанта. Второй в гражданском одеянии и очень на кого-то похожий, но Степан не мог вспомнить, где видел этого человека.
В темном костюме с аккуратной бородкой и такими же очками. Голова блестела большой залысиной, в руках гражданского гражданина был портфель из коричневой кожи, который он держал у себя на коленях.
— Присаживайся Степан. Специально позвал тебя сюда — сказал Резников.
Степан уселся рядом с чехославаком. Гражданский господин находился напротив, и Степан несколько раз поймал на себе изучающие взгляды человека с портфелем: — «Неужели тоже пытается вспомнить, где мы с ним могли встречаться» — подумал Степан.
Мысль не получила продолжения, от того, что Чечек начал громко сморкаться в платок синего цвета. В завершение этого процесса он ещё неприятно рыгнул, выругался на родном наречии. Резников рассмеялся, а остальные, как и было им положено остались безучастными в выражение хоть каких-то комментариев, и дело было не только в незримой субординации, но и в том, что Чечек был сильно пьян. Перед ним стоял графин, наполненный коричневой жидкостью. Ближе к нему стакан, на дне которого виднелся осадок всё того же коричневого цвета. Чуть дальше большая пепельница, битком набитая папиросными окурками. Сбоку наваленная, как попало стопка бумаг, а в немытые стекла стучались чёрные жирные мухи. Резников же выглядел почти трезвым, лишь покраснение на лице выдавало, что он уже тоже не отказался от расслабляющей жидкости.
— Слушать тебя я не собираюсь, как мне нужно — так и будет — обратился Чечек к Резникову, сильно коверкая слова своим характерным акцентом.
— Зря Яромир — задумайся. Я дело говорю. Твои хлопцы и без того убили бабу, а она точно могла указать где находятся Терентьев и Гришко.
— Бабу мы убивать не собирались, но когда в солдат стреляют, то они стреляют в ответ — злобно пробубнил Чечек, налил из графина себе в стакан тут же выпил, не предложив кому-то ещё.
— Отдай мне пацана. Я сам с ним поговорю — попросил спокойно Резников.
— Нет, я тебе сказал! — закричал Чечек — Эти люди убили трех наших солдат! — ещё громче крикнул Чечек, и Степан обратил внимание на то, как сильно набухли синие вены на шее орущего Чечека.
— Испортите всё дело — произнёс Резников, при этом интонация его голоса перестала излучать недавние дружелюбие.
— Не твое дело капитан. Не забывай, кто есть здесь власть! — Чечек подскочил со стула, а стопка бумаги почти в полном составе полетела на пол.
— Ты что ли власть!!! — Резников вскочил со стула следом за Чечеком.
В руке Чечека появился пистолет, который в долю секунды был направлен прямо в лицо Резникова. Несмотря на то, что Чечек опередил его, Резников сделал тот же трюк со своим оружием, и они замерли, тяжело дыша друг напротив друга, испытывая уже в какой раз странный предел терпения собственных нервов. Степан взялся рукой за кобуру, тоже проделал лейтенант. Противостояние же продлилось от силы минуту. После чего Чечек всё же уступил Резникову.
— Железные нервы капитан — сказал он, убрав свой пистолет.
— Взаимно капитан — ответил Резников, спрятав свой револьвер.