Девушка, золотые часы и всё остальное

— К этому никак невозможно привыкнуть! Проклятая штука! Но она работает!

Кирби взглянул в сторону перекрестка. Загорелся зеленый свет. Военный грузовик медленно двинулся прочь. Он повернулся, чтобы посмотреть на яхту. Клубы дыма густо поднимались на фоне сумеречного неба и моря. Донесся вой приближающихся сирен.

— Сработала, — ответил он.

— Мы чуть не сгорели заживо, а ты тут стоишь и усмехаешься, как последний дурачок! Что с тобой случилось?

— Мы не только чуть не сгорели, нас еще чуть не застрелили.

— Застрелили?

— Эта часть событий, дорогая Бетси, прошла без твоего участия.

На измученном лице девушки промелькнуло вдруг странное зловещее выражение.

— И ты вынес меня оттуда, пройдя мимо них?

— Да.

— А они просто… просто стояли?

— Как статуи.

Она подвинулась ближе.

— Ты мог бы их убить?

— Да. Мог бы.

— Но ты этого не сделал?

Кирби невольно отметил, что у нее ужасно уродливый рот. Они стояли возле маленькой стоянки для машин, немного в стороне от освещенной магистрали, по которой с шумом проносились автомобили. Ее измятый оранжевый комбинезон пах дымом. Волосы растрепались, а лицо было испачкано сажей.

— По правде говоря, такая мысль у меня возникала.

— Ты болван! Идиот! Зачем ты оставил их в живых? Сейчас же снова останови все, слышишь меня? Беги на яхту и убей их. Никто ничего не сможет доказать. Иди и убей их обоих. Они никогда не сдадутся. До тех пор, пока не умрут.

Глядя на кричащую Бетси, Кирби вспомнил, как близок он был к совершению того, к чему принуждала она его теперь. Но тогда все бы изменилось, весь мир, часы, Бонни Ли — все стало бы совершенно иным. И он навсегда бы потерял одну из самых главных и чудесных возможностей, которые только открываются перед человеком, способным останавливать время возможность веселиться со спокойным сердцем, невинно шалить и проказничать. Бонни Ли сразу инстинктивно поняла это. Убийство, пусть даже убийство отъявленных злодеев, превратило бы часы в источник постоянной вины. Да и кроме того, владелец часов все равно вне досягаемости для своих врагов — их вовсе не нужно убивать.