Обойдя дом кругом, Кирби убедился, что двери закрыты — так же, как и ставни на окнах. Проникнуть внутрь не было никакой возможности: этому препятствовали свойства предметов в красном мире — ни двери, ни ставни не поддавались. Кирби приуныл. Он собрался уже вернуться к машине, чтобы посоветоваться с Бонни Ли, но остановился, озаренный неожиданной мыслью. Ему на память пришел один из рассказов о ее блужданиях и приключениях в красном мире, и немедленно в голове созрел план. Наклонясь, Кирби принялся шарить рукой по дорожке, пока не нашел то, что искал: несколько гладких камешков, размером со сливу каждый. Поднимать их было все равно, что тянуть сквозь густой клей. Пять из них Кирби расположил в воздухе прямо против задней двери, остальные четыре — против окна. Затем, прицелясь каждым камнем поочередно, он толчком отправил их в направлении замка, оконной задвижки и рамы. Все они останавливались, как только он переставал их толкать. Помня о своем обещании, Кирби быстро возвратился к машине, где с выражением беспокойства на лице застыла Бонни Ли.
Возле машины он вернулся в обычный ход времени и сразу услышал со стороны дома звуки ударов, скрежет, звон разбиваемых стекол.
— Что тут…
— Скоро приду, — сказал он и остановил девушку и весь остальной мир.
Возвратясь к дому, Кирби спрятался за машиной, вернул миру движение, но тут же передумал и снова нажал на колесико часов. Разбитая дверь висела на одной петле. Окно исчезло, как будто его никогда и не было. Кирби прошел внутрь дома и здесь обнаружил, что камни, пробив дверь и окно, пролетели через всю кухню и обрушились на шкаф с посудой. При одной мысли, что произошло бы с Вильмой, если бы она находилась в этот момент на кухне, ему стало не по себе. Он получил еще один урок.
Двое здоровенных молодых парней, остановленных за карточной игрой, расположились в гостиной. Горел свет. По-видимому, здесь было жарко: оба парня лоснились от пота. Один из них, более крупный экземпляр со светлыми волосами, сидел без рубашки. На шее у него висело полотенце, руки и плечи покрывала затейливая, изрядно выцветшая татуировка. Второй, дочерна загоревший в море, был пониже и пошире. Грубые лица, одинаково обрамленные бакенбардами, выражали хитрость, жадность и природную жестокость.
Загорелый держал в поднятой руке карту, готовясь бросить ее на стол. Оба только что удивленно обернулись в строну кухни. Вильма Фарнхэм находилась тут же, возле стены, установленной до потолка книгами, рядом с небольшим камином, отделанным ракушечником. Ее распущенные каштановые волосы уменьшали и без того маленькое личико, очки сидели как-то наперекосяк, блузка наполовину вылезла из юбки, а рот раскрыт от изумления. Она тоже смотрела в сторону кухни. Стакан с вином в ее руке наклонился и часть выплеснутой жидкости застыла неподвижной струйкой, не долетев до пола.
Кирби немедленно принялся за дело. Это была трудная работа, но, в некотором смысле, довольно приятная. За четверть красного часа он справился с обоими, и с загорелым, и с татуированным. По ходу дела он обнаружил, что удобнее всего обрабатывать их, когда тела висят горизонтально, в ярде от покрытого ковром пола. Правда, потребовалось напрячь все силы без остатка, чтобы переместить их в это положение. Он связал им кисти и колени веревкой, которая в красном мире вела себя, точно толстенная медная проволока, а в рот каждому затолкал полотенца. Затем обернул их простынями, похожими на фольгу, а поверх обмотал от колен до плеч бельевой веревкой. Последняя операция напоминала намотку проволоки на большую катушку. Для облегчения этого нелегкого занятия веревку приходилось захватывать не возле тела, а как можно дальше, чтобы, как вспомнил Кирби из курса физики, обеспечить для приложения силы наибольший размах плеча.
Закончив, он поспешил к машине. Бонни Ли выглядела испуганной, когда он вновь появился перед ней.
— Что за задержка, а?
— Извини. Мне нужно быстро вернуться туда, но теперь и ты можешь войти, только через заднюю дверь. Поезжай на машине и развернись.
— О"кэй.
Кирби нажал на головку часов и пошел назад к дому сквозь мертвую тишину. Вильма использовала несколько секунд, чтобы подойти поближе к двум спеленутым и связанным фигурам, и пока она их разглядывала, вино лилось на ковер. Кирби даже ощутил легкое сожаление, что упущена возможность увидеть, как эти молодчики падают рядышком на пол, один за другим. Сначала он собирался появиться прямо перед Вильмой, но, к счастью, вовремя сообразил, к чему это может привести, и вернулся к выходу, встав за ее спиной. Возвратив свет и звуки, он громко позвал:
— Вильма!
Вино пролилось ей на ноги. Она круто развернулась, сделала один неуверенный шаг и ошеломленно уставилась на Кирби. Поправив очки, она сказала:
— Долгая жисть сэру Ланшлоту!
— Ты что, напилась? — изумился Кирби.
Ухмыляясь, Вильма неверной походкой подошла к нему.
— Вонючка, наглый обманщик! Вся моя жисть — исполнение долга. И вот награда! Полиция за мной гонится. Эта девка, Бетси, добивается от меня черти чего. Но я-то, ничего я не знаю! Старик Омар совершенно помер, и нет у меня работы совсем, и все, что я у-устроила моему бедному брату — одно раз-раз-рас-стройство желудка. А ты, глупый дурак, я тебе пред-пред-претложилась, раз в жисьти набралась смелости за всю мою страшенную, нес-счастную жи-с-с-с-ть! А ты-ы-ы?
Ее нос двигался в нескольких дюймах от подбородка Кирби, она пошатывалась. За окнами послышался шум подъезжающего к дому «Санбима».
ebooksa