Я работаю на себя,

– Ну, где были твои глаза, сложить два и два не смог? Будь ты внимательней, Бендик давно бы был у нас.

– Задним умом мы все крепки, а тогда я смотрел по сторонам, Мару даже в расчет не брал. Для меня она была богатой филантропкой, которой я понравился. И отличное прикрытие.

– Логично. Вот она народная мудрость: если хочешь хорошо спрятаться – будь на виду.

– Это верно, испытал на себе.

– Ну что, спасибо этому дому, пойдем теперь ко мне, посмотришь, как я обосновался.

– Может, не стоит светиться, если я соглашусь с тобой работать – конспирация главное.

Берг взглянул на него уважительно и, подумав, согласился.

– Разумно рассуждаешь, тебя со мной не должны видеть.

– А как же здесь? Твои люди были, нас видели?

– Верно, видели, но они не знают, чем я здесь занимаюсь и кто ты такой. Поэтому поступим так, ты меня проводишь, как проверяющего, набери каких-нибудь бумаг и демонстративно показывай мне, а я буду ругаться. Попозже свяжусь с тобой и пришлю транспорт, ну, как?

– Нет слов, план хорош, до момента – «пришлю транспорт», опять глаза.

Берг поморщился, а потом махнул рукой.

– Ладно, личные контакты без третьих лиц, будем тренироваться держать связь. Поэтому поезжай в город один, развлекись, а я освобожусь и свяжусь с тобой.

– Вот это другое дело, все в рамках детективного жанра, – выпили еще по одной рюмке, и Берг засобирался.

Я же схватил первую попавшуюся папку, разлохматил и пошел провожать Берга, что-то объясняя ему на ходу. Берг махал руками и недовольно кричал: «Все документы потом мне представите лично!» Сошел с трапа, подбежал адъютант и задал вопрос.

– Судно арестовать? Ограничить свободу капитана?

– Ни в коем случае, все в рамках закона. Капитан волен в своих перемещениях по планете. Никаких ограничений, никакой слежки. Делать все, что он потребует, чтобы ни один волос не упал с его головы, вам понятен приказ?

– Так точно, генерал.

– То-то, отвечаете за него лично.

Адъютант сто раз пожалел, что проявил инициативу, понимая, что она наказуема исполнением. Он отстал от генерала и занялся звездолетом. Генерал не любил шутить и имел феноменальную память, так что адъютант счел за благо остаться и проследить, чтобы все его приказы были выполнены.