Пальцы чернокожего музыканта плавно ложились на клавиши фортепьяно, от чего звучание мелодий становилось чем-то больше, чем обычным звуком. Только человек может вложить в механические действия душу, и простая игра на музыкальном инструменте становится настоящим искусством.
Сделав буквально два шага, бутылка из рук детектива выскочила, ноги стали ватными, лицо побледнело. Рядом с музыкантом сидела Элизабет.
«Черт… Видения должны были меня оставить».
Немногочисленные посетители обернулись на гостя, даже музыкант прекратил свою игру.
Это точно была его дочь. Может чуть помладше, но те же рыжие прямые волосы, та же челка, даже одетая в тоже белое платье с бардовым жилетом.
«Ни уж то я догнал свой горизонт?» — промелькнуло у него в голове.
С каждой композицией его лицо менялось, словно он примерял маски мелодий на себе. Но сейчас для детектива, усевшегося за ближайшим столом, музыка была не больше, чем шумовым фоном. Все внимание сосредоточилось на девочке, сидящей рядом с виртуозом. Она своими пуговками-глазками старалась запомнить каждое движение пальцев музыканта. А тот в свою очередь бросал краткие комментарии на свои действия, на что девочка отвечала кивком.
«Следуя детективной дедукции девочка существует — иначе негр тоже свихнулся и видит призраков», — усмехнулся Брэдли.
Как только фортепьяно взяло момент покоя — девочка уселась за ближайший столик к детективу.
Если бы художник писал портрет Элизабет и этой маленькой девочки, то единственный штрих, отличающий одну картину от другой, и был бы этот самый крестик.
Перед последним вопросом у детектива замерло сердце.
Но в этот момент в бар зашла монахиня в черной мантии с белыми вставками. Ее огненная прическа была спрятана под черным платком, в руке она держала пакеты с продуктами.
В ее глазах читалось: «Как тебе многое нужно рассказать».
ebooksa