Принцы Пограничья

— Это как Аш’ахват в Миддлсексе?

Бродяга хихикнул и так энергично покачал головой, что от его бороды в разные стороны полетели дождевые капли, как у собаки, отряхивающейся после мытья.

— Вы такая смешная. Я не знаю никаких Аш’ахват. Это просто последнее имя в списке.

— Понятно, — сказала Тошико, медленно поднимаясь на ноги. — Теперь Амок у вас? Как вас зовут?

— Джон Норрис, — ответил бродяга. Он опустился на колени и стал копаться в своих пакетах. — Джон Норрис. Знаете, когда-то со мной всё было хорошо.

— С вами и сейчас всё хорошо, Джон, — сказала Тошико.

— Нет. Нет. У меня была хорошая работа. Корпоративная машина. Это был «Ровер». Внедорожник. У меня было собственное парковочное место. Меня называли мистер Норрис.

— Что случилось?

— Рационализация рабочей силы. Жена переехала в квартиру своей сестры. Я не видел своего сына пять лет.

Бродяга начал всхлипывать.

— Мистер Норрис, мы можем помочь вам, — сказала Тошико, делая шаг в его сторону. В её голове пульсировала боль. — Пожалуйста, скажите, Амок у вас?

Он кивнул, шмыгая носом, роясь в одном из своих пакетов.

— Он где-то здесь. — Он поднял на неё взгляд. — Большой, большой, большой, — добавил он. Сделав ударение на втором слове «большой».

— Просто покажите его мне. Амок.

— О, да, он где-то здесь, — сказал бродяга и вытащил что-то из пакета. Это была рамка размером десять на восемь, с тремя фотографиями. Женщина. Мальчик. Женщина с мальчиком.

— Мистер Норрис, это ведь не Амок? — мягко произнесла Тошико.

Бродяга содрогнулся. Он покачал головой, сгорбившись.

— Нет, — прохныкал он. Он швырнул рамку на дорожку, и стекло раскололось.

— Мистер Норрис?

Когда он повернулся к ней лицом, у него в руке был зажат осколок стекла из рамки. Края были такими острыми, и сжимал он осколок так крепко, что между его грязными пальцами струилась кровь.