Дело о сердце оборотня

– Неужели впервые холодильный шкаф увидела? – услышала я едкие слова в спину, а когда я повернулась, то увидела Адама. Джин выглядел, как и вчера: недовольным и слегка раздосадованным. Он протянул мне увесистый кошель со словами, – Вот деньги, сбегай на рынок, купи всего необходимого. Хозяин непривередлив, его устраивает любая кухня, в том числе и троллья. Но покупай продукты и готовь из расчёта на дюжину человек, его ящер очень прожорлив.

– А-а-а-а… – Драконьи укротители! Я же совершенно забывала о таком ньюансе, как различия между блюдами для людей и троллей! – Видите ли, я прожила достаточно много среди людей и умею готовить только человеческие блюда, – я развела руками, как бы поясняя, откуда взялась столь странная троллина.

Адам посмотрел на меня долгим изучающим взглядом огненных глаз. Я совершенно не могла понять, о чём он думает. Наконец, он будто бы принял какое-то решение и медленно произнёс:

– Что ж, хозяин будет только рад, что Вы готовите не по-тролльи, а по-человечески.

И сказал он это таким похоронным тоном, что меньше всего я думала о том, что Асмандиус будет рад этому известию. Я растеряно кивнула, взяла кошелёк и направилась из кухни, как вдруг меня окрикнул Адам:

– Стой, куда пошла? – видимо я настолько раздражала Адама, что он сам незаметно для себя перешёл на «ты».

– Так на рынок…

– А продукты в чём нести будешь? Я же сказал, купить надо из расчёта на дюжину ртов на завтрак, обед и ужин. Вот, возьми, – и Адам протянул мне небольшую холщовую сумку, которая вешалась на плечо.

Сумка была, конечно, достаточно вместительная, средних размеров арбуз бы в неё влез, но вот продукты на дюжину человек на завтрак, обед и ужин – вряд ли. Наверно, я выглядела настолько озадаченной размерами предлагаемой мне сумки, что джин закатил глаза и пояснил:

– Это магическая сумка, заговоренная на повышенную вместительность вещей. Сюда влезет хоть весь холодильный шкаф. Или в твоей деревне не знают слово «магия»?

Я же чуть было не хлопнула себя по лбу. Тоже мне, маг-вещевик, называется: бытовой артефакт сходу не узнать! Это ж надо так опростоволоситься, хорошо, что я ещё в образе троллины сейчас. Я благодарно улыбнулась Адаму, взяла сумку и отправилась на рынок Лазурии.

Погода стояла чудесная, хотя и немного жарковатая на мой вкус. С аванса Асмандиуса я тут же вместе с продуктами к общему столу купила себе ещё и парочку лёгких местных платьев на смену. Еда на рынке продавалась самая разная: от маринованных водорослей с берегов ближайшего моря до вяленого мяса полярных морских львов из соседних миров. Пришлось изрядно попотеть, чтобы побегать по рынку вдоль и поперёк, выискивая продукты, которые я привыкла употреблять в пищу в столице. Когда я, наконец, набрала всего необходимого, то почувствовала, что просто не могу оторвать сумку от земли. Вмещаться-то в неё всё вместилось, как и говорил Адам, но веса вещей она при этом не убавляла. Оттирая выступивший пот со лба, я с трудом волочила сумку с покупками по земле в сторону выхода с рынка, как вдруг подумала: «А почему бы не облегчить свою задачу? Сумка-то итак зачарованная, а я маг-вещевик, подправлю пару плетений и усовершенствую артефакт. А когда увольнительную брать буду, верну всё на место».

Солнце уже начинало припекать, сумка нещадно давила на плечо, а эта мысль с каждой минутой становилась всё более и более навязчивой. Наконец, я остановилась, так и не дойдя до выхода с рынка, кинула короткие взгляды по бокам, убедившись, что за мной никто специально не следит, и Адам не выпрыгнет из толпы с вопросами, откуда троллина имеет редкие знания вещевика, зажмурилась и перестроилась на магическое зрение.

И хотя сумка, как и чары, наложенные на неё, оказалась достаточно старой, но выполнены она была добротно. Мастер явно не поскупился, пропитывая артефакт магией. Поэтому я достаточно быстро увидела пульсирующие нежно-салатовые нити ауры предмета и ловко переплела отдельные линии, добавляя сумке помимо имеющейся повышенной вместительности способность и брать вес содержимого. Так как я добавляла родственное по своей сути магическое свойство к уже имеющемуся, моя работа оказалась незначительной, и я управилась минут за десять. Вот если бы мне потребовалось заколдовать сумку, скажем, на непромокаемость, то это заняло бы полдня или даже весь день. За то время, что я работала над аурой сумки, никто так и не обратил пристального внимания на троллину, прислонившуюся к дереву и при этом задумчиво перебирающую пальцами воздух перед собой.

Я вновь оглянулась, убеждаясь, что не привлекла лишнего внимания. Солнце уже поднялось достаточно высоко, люди, эльфы и гномы спешили поскорее управиться со своими делами и отправиться домой. Разве что орки, да несколько представителей неизвестных мне рас неспешно прогуливались по рынку, не чувствуя дискомфорта. Я уже было подхватила сумку с продуктами, которая изрядно полегчала, обновлённая новыми чарами, и направилась к выходу с площади, как увидела взлохмаченного мальчишку лазурянина лет десяти, призывно махавшего газетами.

– Всего пол серебряного! Последние новости Лазурии! Пол серебряного за газету!

Мальчик явно старался, привлекая внимания посетителей рынка, однако никто не спешил покупать газету. Нет, цена по местным меркам для газеты была действительно копеечной. Скорее всего, жители курортного мира настолько привыкли жить в своём размеренном темпе жизни, что просто не интересовались новостями. Да и какие могут быть события в тихой Лазурии, где даже хранение магического оружия запрещено, не бывает стихийных бедствий, и почти весь год стоит солнечная погода?

Мальчик старался изо всех сил, очаровательно улыбался и предлагал каждому прохожему купить газету, но все лишь равнодушно проходили мимо. Я скрепя сердцем решила потратить половину серебряного просто потому, что мне стало жаль мальчугана. Для меня, жительницы столицы, это были огромные деньги, ведь у нас большинство газет раздавалось вообще бесплатно, а платные стоили не более пяти медяков. Я покопалась в кармане, находя сдачу от платьев со своего аванса, и протянула парнишке половину серебряного.

– Мне одну, пожалуйста, – произнесла я.

Мальчишка вскинул голову, лучезарно улыбнулся, сверкнув ярко синими глазами, и тут же отдал свернутую вчетверо газету: