Новые марсианские хроники

22
18
20
22
24
26
28
30

А поскольку определение пахана номер один всегда означает грандиозную разборку, то в ракете запахло неизбежным кровопролитием.

И самое главное — некому предстоящий беспредел остановить. Нет в ракете ни надзирателей, ни охранников, ни ментов.

А атмосфера всё накалённее становится, уже пошли в ход оскорбления и угрозы, уже шестёрки зашныряли по ракете в поисках предметов, которые можно было бы использовать в качестве оружия в случае всеобщего мочилова…

И тут, откуда ни возьмись, протиснулся в круг, в котором авторитеты отношения выясняли, какой-то лысый, пузатый человечек возрастом этак под полтинник, причём совсем не криминального вида, и тихо так, не повышая голоса и не брызгая слюной, сказал сиплым, хрипловатым тенорком:

— А ну, кончайте, ребята, спорить. Что это вы разошлись? Если начальника ищете — так теперь я у вас вместо начальника буду.

Неизвестно, что в этом заявлении нас больше всего поразило: поползновение на пост пахана со стороны этого недомерка или непривычное обращение «ребята». В любом случае, паханы язык прикусили на добрых пять минут. За это время они человечка с его лысиной и животиком успели изучили вдоль и поперек. И ничего такого, что могло бы оправдать его борзость, не обнаружили.

А потом почти в один голос спросили:

— А ты кто такой, в натуре? Неужели тоже из блатных?

Человечек скромно потупился.

— Да нет, прораб я,— признался он.

— Это что, погоняло такое? — поинтересовались паханы.

— Какое еще погоняло? — обиделся человечек.— Это должность такая, ребята. Дело в том, что назначили меня руководить вашей работой.

На этот раз пауза поменьше была, чем в первый раз.

Но зато и мнения паханов относительно будущего этого мужичка теперь прозвучали вразнобой. Одно только общее во всех высказываниях и было, что сулили лысоватому недолгую жизнь и очень страшную смерть.

Кое-кто из паханов уже вознамерился эту программу действий на практике реализовать, мигнув своим шестеркам, но тут назвавшийся прорабом пояснил:

— Кстати, ребята, тут тонкость одна имеется. Без меня-то вы не сможете вернуться на Землю.

«Это еще почему?», недобро прищурились паханы, жестом останавливая шестёрок.

— Всё очень просто,— продолжал толстячок.— Если вы внимательно читали контракт, — (Ха, кто же из нас его вообще читал? Так, пробежали по диагонали, не вникая в мудрёные канцелярские обороты,— и всё. Для нас ведь главное было — что через пять лет мы вновь станем вольными людьми!),— то должны были усвоить, что возвращение на Землю вам гарантировано не просто через пять лет, а только в том случае, если вы выполните свои контрактные обязательства. То есть, если построите объект, что называется, «под ключ»…

«Ну и что? Подумаешь — обязательства!.. Да фуфло это! Да мы можем просто просидеть здесь пять лет и пальцами ног не шевелить, а потом, когда ракета за нами прилетит, взять её штурмом — и все дела. Да как они там, на Земле, узнaют, что мы здесь груши околачиваем?», загомонили со всех сторон.

— Отвечаю,— кротко опустил на свои выпуклые глаза белёсые веки человечек.— Во-первых, эти самые «они» не на Земле, а гораздо ближе. Прямо над нами на марсианской орбите висит корабль-база, где находится штаб строительства. Во-вторых, ракета за вами прилетит только в том случае, если будет построен объект. В-третьих, узнaют они об этом очень просто — от меня… вернее, через глаза мои. Шрам на голове видите? — Он наклонил голову и крутанулся на триста шестьдесят градусов, блистая лысиной.— Это не просто шрам, ребята. Это мне в башку миникамеру с автоматическим передатчиком вставили, а вместо объективов глаза приспособили. То есть, всё, что я вижу, и в штабе видят…