Бегемот попытался решить проблему с помощью мускулов и отобрал брикет у тщедушного парня по имени Нэгл, приговорённого к «вышке» за неоднократные изнасилования старушек. В этой, казалось бы, тупиковой ситуации Прораб поступил очень просто. Когда Бегемот наотрез отказался вернуть Нэглу концентрат, наш «строительный пахан», как мы его звали, повернулся и пошёл в ракету, предварительно объявив во всеуслышание, что сегодня никакой работы не будет.
Не будет — так не будет, пожали плечами мы. Подумаешь, напугал ежа голой задницей!.. Мы разбрелись кто куда и весь день балдели кто как мог.
Однако на следующий день мы остались без еды уже в полном составе, потому что контейнера вообще не получили!
Большинство из нас сделали правильный вывод из преподнесённого нам урока. В тот же день Бегемот, под угрозой быть изгнанным без комбеза в безвоздушное пространство за пределы купола, дал честное пионерское, что никогда больше не будет обижать товарищей по работе. Ни больших, ни маленьких. Он даже прощения попросил. Трижды. Сначала — у Нэгла, потом — у Прораба, а в заключение — у всей бригады. Представляете, до чего нас Прораб и Марс довели? Серийный убийца, который прославился на весь мир тем, что вырывал у своих жертв (иногда ещё живых) печень и пожирал её, который на суде только усмехался, слушая, как прокурор перечисляет его подвиги, просит прощения у таких же, как он, отщепенцев за то, что сожрал не свою пайку!..
Зато отныне Прораб беспрепятственно инспектировал в конце каждой рабочей смены наши неумелые, скособоченные сооружения, похожие больше на детские постройки, чем на дело рук взрослых мужиков, вздыхал грустно и горестно качал головой. Потом строил нас, едва державшихся на ногах, в одну шеренгу, и шёл вдоль строя, вглядываясь в наши лица.
Мы не протестовали — знали, что от этого зависит количество порций пищевых концентратов, которые нам доставят ночью в очередной мини-ракете.
Еда эта была не деликатесной и росту жировых складок на теле не способствовала. Но, видно, содержались в концентратах какие-то энергетические добавки, потому что, умяв на завтрак свои брикеты, пахали мы почти без перерыва весь день, как роботы, чтобы рухнуть без сил как раз к сигналу окончания работы.
Со временем мы разбили оранжереи и теплицы, где посадили всякую всячину, начиная от пшеницы и картофеля и кончая зеленью. И опять не кто иной, как Прораб сделал вывод, что пора бы нам перестать зависеть от подачек с орбиты. Мол, у них там, в штабе, запасы тоже не вечные, к тому же переход на самообеспечение был предусмотрен проектом.
И опять он оказался прав.
В один прекрасный день — у нас как раз тогда первый урожай поспел — доставка контейнеров прекратилась. И больше уже не возобновилась. Пришлось нам всем в вегетарианцев превращаться. Хорошо ещё, что в числе семян была соя — из неё можно было, если постараться, изготовить нечто вроде мяса. Да и число едоков резко уменьшилось: всего сорок человек нас осталось.
К тому времени Прораб как-то незаметно настоящим паханом для нас стал, хотя он не только руководил нами, но и сам пахал, как проклятый — так, что от его былого животика только складки кожи остались. Первое время мы частенько пререкались с ним по любому поводу. А потом поняли: правда почему-то всегда за ним остается. Что в отношении строительных работ, что вообще по жизни…
И если хочешь вернуться на Землю живым и относительно здоровым — надо во всём его слушаться.
Что мы и делали.
О том, что мы когда-то были преступниками, убийцами, что за каждым из нас, как тень, кровавый след по Земле тянется, мы постепенно стали забывать, а если и вспоминали иногда, то как какой-то кошмарный сон. Работа по десять часов в день высасывала из нас все соки, и на всякие глупости сил уже не оставалось. Какие там карты после ужина, какие наркотики, какие драки?!.. Успеть бы помыться кое-как, добрести до постели да забыться тяжёлым сном.
И вот пять лет истекли, а конца строительству ещё не видно.
Приуныли мы, а Прораб нам говорит: «Ребята, а вы контракты свои внимательно читали?».
Ну, читали, и что дальше?
А то, говорит он, что в контрактах ваших указано: пять лет. А каких: земных или марсианских — сказано?
А мы и знать не знали, что какая-то разница есть.
Эх вы, говорит Прораб. Небось, в школе по астрономии у вас одни двойки были. Марсианский год-то двум земным равен.
ebooksa