— Я много раз слышал из твоих уст слова Шары, Татьяна Комайд, — говорит Сигруд. — Но эти — не ее. Шара Комайд не могла ни сказать, ни подумать такое.
Разозленная Тати умолкает. Потом переводит дух, сглатывает и говорит:
— Они это заслужили. Так и есть. Я жалею, что мама не посадила их в тюрьму… или не казнила! Вообрази, какой боли она могла бы избежать, пожертвовав всего лишь несколькими жизнями. — Она качает головой, а потом с яростью говорит: — Наверное, единственный способ по-настоящему начать с чистого листа — это смыть написанное кровью.
Потом она поворачивается и выходит из каюты, хлопнув дверью.
Сигруд подходит к дыре на месте туалета и смотрит на карманные часы.
— Прошло шестнадцать минут после предыдущей опорной башни. До следующей примерно четыре.
Ивонна прерывисто вздыхает.
— О мои боги. О боги мои…
Сигруд прячет часы. Он не хочет признаваться, что слова Тати привели его в замешательство. Излившаяся из девушки беспримесная ярость его тревожит.
— Позволь мне пойти первым. Потом займешь позицию. У тебя есть одно преимущество: любая взрывчатка, которая может полететь в твою сторону, будет двигаться прямо вдоль кабеля из следующей за нами гондолы. Ничего со стороны. Нацель дробовик вдоль кабеля и стреляй во все, что увидишь. Если я упаду… — он морщится, зная, что у этого плана куда меньше шансов на выполнение. — Если я упаду, скажи команде, что увидела в следующей гондоле взрыв или что-то в этом духе. Они остановятся и разберутся… я надеюсь.
— А если я не смогу убедить их остановиться?..
— Тогда наши враги подорвут гондолу. И вы вместе со всеми остальными погибнете.
Она бледнеет.
— Не упади. Да, я хочу, чтобы ты выжил, — но, прошу тебя, только не упади.
Он забирается в дыру.
— Учту, — смотрит на нее. — Что бы ни случилось, кто-то должен добраться до Солдинского моста. Ты должна попасть туда и встретиться с Мальвиной. Она поможет тебе, Тати, — всем. Но кто-то должен туда попасть. Поняла?
— Поняла.
— Хорошо.
И он спрыгивает во тьму.
Сигруд сидит на корточках перед открытым люком. Трудно сказать, как быстро едет гондола: снег стирает любое чувство перспективы, а кабель движется так стремительно, что кажется, будто смотришь на поверхность бурной реки.