Супруга Архангела

— Я собираюсь научить тебя многим вещам. — Рафаэль прижал Елену спиной к себе, пленив её крылья, и прикоснулся губами к её уху. — Ты полна сожалений.

Инстинктивно, она хотела соврать, защитить себя. Но вместе с архангелом они пересекли этот предел.

— Думаю, я ожидала, что квартира останется моей. Сара ничего не сказала, когда прислала мои вещи. — А её лучшая подруга никогда ей не лгала.

— Когда Сара пришла, всё выглядело так, будто ты оставила свой дом, — ответил Рафаэль и немного отодвинулся, чтобы Елена смогла высвободить крылья и вновь поймать воздушный поток. — «Пойдём, хочу тебе кое-что показать».

Его слова отозвались в разуме вместе с ветром и дождём. Она не сказала убираться из её головы, потому что знала, что он не вторгался в её сознание. То, как глубоко Елена ощущала Рафаэля, с какой лёгкостью разговаривала с ним, было частью их связи друг с другом… Напряжённые, изменяющиеся эмоции, словно огненной плетью обжигали душу, срывали старые шрамы и создавали новые уязвимые места.

Но когда она наблюдала за полётом своего архангела над сверкающими огнями города, рассекающим непроглядную тьму ночного неба, когда следила за любимым мужчиной с крыльями цвета белого золота и глазами бесконечной беспощадной синевы, ни о чём не сожалела. И совсем не желала повернуть время вспять и вернуться к жизни, в которой не знала объятий архангела, не ощущала, как её сердце разрывается на куски и превращается во что-то сильное, способное на такие сумасшедшие эмоции, что иногда даже становилось страшно.

«Наберись терпения, Охотница Гильдии».

Она улыбнулась. Горечь от утраты дома отступила под волной радостного возбуждения. Неважно сколько раз она повторяла, что теперь верна ангелам, а не Гильдии Охотников, он неосознанно называл её так, как видел — охотницей, воительницей.

Елена нырнула вниз, оказалась ниже Рафаэля, а затем резкими мощными взмахами крыльев начала подниматься ввысь. От таких движений мышцы спины и плеч протестующе заныли, но она слишком наслаждалась полётом, чтобы беспокоится. Даже сомневаться не приходилось, что через несколько часов ей придётся заплатить за это сполна, но сейчас Елена чувствовала себя свободной и защищённой в ночной тьме.

— Думаешь, кто-то нас увидит? — спросила она, когда они снова поравнялись, тяжело дыша от прикладываемых усилий.

— Возможно. Но пока что тьма скрывает твою личность.

Елена знала: завтра, когда взойдёт солнце, начнётся цирковое представление. Перерождённый ангел… Даже старейшие из вампиров и ангелов с интересом за ней наблюдали. Она не сомневалась насчёт того, как отреагирует человеческая часть населения.

— Может, ты сделаешь что-то пугающее, что заставит всех держаться на расстоянии? — Даже произнося эти слова, Елена понимала, что её волнует совсем не реакция людей. А отца…

Нет. Она не станет думать о Джеффри. Не сегодня. Елена отбросила мысли о мужчине, который отрёкся от неё, едва ей исполнилось восемнадцать.

Рафаэль пролетел над Гудзоном и так резко спикировал вниз, что Елена не смогла сдержать вскрик. Архангел Нью-Йорка чертовски хорошо летал. Он почти вплотную приблизился к воде, так низко, что мог пальцами коснуться прохладного течения, а затем резко взмыл ввысь. Выпендрежник. Показушничал перед ней. От этого на душе посветлело, а на губах заиграла улыбка.

Елена спустилась ниже. Она смотрела, как ночной ветер треплет шелковистые волосы Рафаэля, и угольно-чёрные пряди касаются его лица, словно не в состоянии сопротивляться притяжению.

«Так не пойдёт».

— Что? — Обескураженная почти жестокой красотой архангела, мужчины, которого смела называть своим возлюбленным, Елена позабыла, о чём его просила.

«Отпугнуть их… ты не такая женщина, чтобы за кем-то прятаться».

— Чёрт. Ты прав. — Почувствовав, как мышцы плеч предупреждающе заныли, Елена скривилась. — Думаю, мне скоро придётся приземлиться.