— Значит так, мои хорошие, нежить делится на четыре вида: бестелесные, самыми распространёнными из которых являются призраки, собственно умертвия или, чтоб вам понятней было, зомби, скелеты и особо опасный вид — личи. С последним не берутся тягаться даже некроманты опытные. А потому способы умерщвления личей мы, конечно, пройдём, но практиковать не будем.
— Это потому, что учебного пособия нет, — пробормотал едва слышно Алек. — Так бы аж бегом на практике упокоение личей изучали.
— Совершенно верно, Хворс, — продемонстрировал идеальный слух магистр Дорк, и Алек досадливо поморщился. — Но увы… личи и правда довольно редкие и ценные учебные экземпляры. А потому начнём с простенького. С умертвия. Подняли свои… в общем, бегом на полигон с нежитью. Будем практиковаться упокаивать неупокоеных.
****
— Мать твою… — орала я, нарезая круги по полигону и совершенно забыв о том, что вроде как благовоспитанная девица и слов подобных знать не должна.
— Очень интересная интерпретация заклинания упокоения. А ты погромче, Бирм, может, оно испугается твоего визга и передумает тебя жрать, — совершенно спокойно посоветовал мне магистр Дорк.
Вот послала бы всё и всех, да только как-то не до этого, когда за тобой гонится нечто очень похожее на Хука, только раза в три больше и раз в десять голоднее.
Щёлк. Кажется, зубами, и кажется, очень близко к моей спине. Впечатлилась. Рванула из последних сил и вскарабкалась на четырёхметровое ограждение, про себя решив, что вниз не спущусь ни за какие коврижки.
— Би-и-ирм. Слезай и давай упокой несчастное загнаное умертвие, — с физиономией, обещающей все адские муки, протянул куратор. — Иначе ночевать вот там и будешь.
Это оно несчастное и загнанное?
Я покосилась вниз. Оценила, как горят голодным зелёным светом глаза умертвия, как капает с клыков длиной в карандаш слюна, и решила, что тут вот как раз совсем неплохо.
— Бирм! — рявкнул магистр. — Сейчас твои одногруппники будут практиковать упокоение на тебе.
— Так я ж живая, — резонно заметила я.
— Это вот как раз поправимо.
Я стиснула зубы. И… каюсь, психанула. Вспомнила заклинание. Не то. Как-то сами собой пальцы сложились в порядок редега, что у нас в Висельниках называлось несколько иначе.
— Рьянкасо ед фьио, — и всё как учил магистр. Правда, Волен.
Бабах. Молния. Дым. Вонь палёной шерсти и горелого несвежего мяса… и тишина. Зловещая такая тишина, аж мороз по коже.
Я опасливо открыла один глаз. И закрыла. Вы когда-нибудь видели, как изволят гневаться магистр некромант? Вот до этого момента я думала, что видела. Ага, счас. Оказывается, когда дяденька магистр некромантии в гневе, у них глазки чернеют, вены выступают и волосы шевелиться начинают. В общем, решила я, что останусь жить здесь. На заборе.
— Твою мать, Бирм, — наконец прорвало куратора. — Ты что натворила, а? Ты зачем мне такой экземпляр испортила?
— Случайно, — пропищала я не хуже Милвены и так жалостливо, аж самой себя жалко стало. Вру. Мне себя ещё сразу жалко стало, как только поняла, что умертвием этой горелой куче мяса и палёному клочку шерсти больше не быть. — Я не хотела.
ebooksa