Ведь всего несколько дней назад сама смотрела такое вот шоу, в котором Андрей утверждал, что убийца стрелял вовсе не в Давыдова, а в Камиллу. Глупость, конечно… Но все же, если допустить, что парень прав, то выходит, что Давыдов получил шальную пулю, предназначавшуюся девушке? Значит, если вдруг станет известно, что она жива, то ей будет угрожать опасность.
Эту мысль я закрепила большим глотком кофе.
Кстати, тогда понятно, почему в морге лежит труп Вероники. Вечно в подвешенном состоянии эта ситуация находиться не сможет. Рано или поздно Камилла очнется или умрет. Если Камилла умирает, так и не приходя в сознание, то больница оформляет ее смерть как смерть Вероники и выдает безутешным родственникам Иртеньевой труп, именно для такого случая и хранящийся в морге. Если выходит из комы, то, видимо, ее по-тихому забирают из больницы и под чужим именем вывозят за рубеж, а родственникам Вероники опять таки выдают труп, но со свежей датой смерти.
Я обвела кружочком имя Камиллы и поставила рядом жирный знак вопроса.
Вокруг обычной двадцатилетней девушки такой огород городить не будут. Так кто же вы такая, мисс Неве?
А еще каким-то шестым чувством я чувствовала, что здесь замешан Андрей, но никак не могла понять, каким образом. Только ли как парень Вероники или тут кроется что-то большее?
Я подчеркнула имя Андрея и принялась дорисовывать и ему жирный вопрос, но от этого занятия меня отвлек телефонный звонок.
— Кто молодец? Я молодец! — завопил в трубку Ганич.
Он был очень возбужден. Настолько, что даже не мог говорить.
— Выдохни, сосчитай до пяти и рассказывай.
— Ух! Сейчас! Пробил я пальчики твоей спящей красавицы! Знаешь, кто это на самом деле? Ни за что не поверишь! Не, ну какой же я молодец!
Леонид действительно шумно выдохнул в трубку и начала рассказывать. При этом он даже позабыл о своей любимой цитате из братьев Стругацких, без которой обычно не начинал свой монолог.
Я слушала молча, не понимая, с чего вдруг он так возбудился. Фамилия, названная Ганичем, не сказала мне ничего, равно как и присовокупленный к ней титул.
— Ну и что?
— Как что? — опешил от обиды Ганич. — Уманская, ну ладно я технарь до мозга костей, но ты же вроде историю учила? Это старинный аристократический род, с одного бока у них Меровинги и Габсбурги, а с другого — черная венецианская аристократия. Они со всеми королевскими домами Европы повязаны. Я потянул только за одну ниточку — на большее времени не было, только чуть-чуть копнул, а там такое полезло! Ух!
— Сунь голову под холодную воду, — посоветовала я. — Сейчас закипишь. Шеф на месте?
— Да, на месте, приезжай скорее.
— Еду, — бросила я и поднялась со стула.
Черт!
За окном стоял Андрей. Как и прежде — в огромной не по размеру фуфайке, босиком, только сейчас на голове отсутствовали бинты, и были видны свежие шрамы, пугающие прохожих.
ebooksa