Если любая другая страна – скажем, Израиль, Индия или Южно-Африканская Республика – пойдет на отчаянный шаг и применит атомное или водородное оружие, то ее руководство, скорее всего, получит одновременно три телефонных звонка, по одному от каждого из «Большой тройки», и услышит лишь одну фразу: «У вас есть ровно три минуты, чтобы пойти на попятную. В противном случае мы вас уничтожим».
После Второй мировой войны никто не предполагал, что наша безопасность будет зависеть от раскола в Коммунистическом Интернационале, – но это именно то, что произошло.
1950. Вот список того, что мы не получим в ближайшее время, если вообще когда-либо получим.
Путешествия во времени.
Полеты со сверхсветовой скоростью.
Передача материи «по радио».
Человекообразные роботы с человекоподобными реакциями.
Создание жизни в лаборатории.
Реальное понимание того, что такое «мысль» и как она связана с материей.
Научное доказательство существования личности после смерти.
Полное прекращение любых войн. (Мне это предсказание нравится не больше, чем вам.)
1950. Предсказание появления неких технических устройств – не более чем салонный фокус, которому может выучиться каждый, но только дурак возьмется предсказывать детали истории будущего (разве что в виде фантастических произведений с соответствующей пометкой); слишком много неизвестных, и нет методов для их интеграции, даже если б они были известны.
Даже делать предсказания об общих тенденциях развития техники в наше время весьма трудно. В областях, в которых до Второй мировой войны открыто работал один человек, сейчас работает десять или сто, но уже за завесой секретности. Возможно, человек шесть в стране имеют точное представление о том, что сейчас происходит в науке. А может, и нет ни одного.
Это уже само по себе тенденция. Многие ведущие ученые считают ее фактором не менее губительным для нас, чем лысенковщина для русских. Тем не менее есть и совершенно очевидные тенденции, которые наверняка сделают грядущую эру в огромной степени более продуктивной и интересной, чем та отчаянная эпоха, через которую мы только что пробрались. Среди них следующие.
Кибернетика. Изучение связей и управление механизмами и организмами. Эта наука включает в себя восхитительные области механических и электронных «мозгов» – но не ограничивается ими. (Эти «мозги» сами по себе фактор, который ускорит технический прогресс примерно так, как его ускорила война.)
Семантика. Кажется, что эта область науки занимается лишь определением значений слов. Но это не так; это фронтальная атака на эпистемологию – другими словами, откуда мы знаем то, что мы знаем; сия тема прежде была вотчиной длинноволосых философов.
Новые инструменты математики и логики, такие как исчисление утверждений, булева логика, морфологический анализ, обобщенная симвология, недавно изобретенная математика всевозможных видов – нет места даже перечислить эти огромные области, но они дают надежду на прорыв во множестве других областей: медицине, общественных отношениях, биологии, экономике – да в чем угодно.
Биохимия. Исследования в области природы протоплазмы, химии ферментов, вирусов и так далее дают надежду, что мы можем не только победить болезни, но и когда-нибудь поймем механизмы самой жизни. Через эти исследования, а также при помощи кибернетических машин и радиоактивных изотопов мы сможем со временем превратить химию в настоящую науку. Сейчас это не научная дисциплина, а джунгли. Мы знаем, что химическое поведение элемента зависит от числа электронов на орбитах вокруг атомов, а химические свойства подчиняются схеме, называемой Периодической системой. Нам мало что известно сверх этого, и то в основном найдено методом тыка, несмотря на масштабность и важность химической промышленности. Когда химия станет настоящей наукой, математические химики станут создавать новые материалы, предсказывать их свойства и указывать инженерам, как их изготовить, даже не входя в лабораторию. До этого нам предстоит пройти еще долгий путь.
Нуклеоника. Нам еще предстоит узнать, как устроен атом. Атомная энергия? Да, она у нас будет в удобной упаковке – когда мы поймем структуру атомного ядра. Одна только наука о радиоизотопах сейчас больше, чем вся известная нам наука 1900 года. И, еще не решив эти проблемы до конца, мы, возможно, узнаем, как устроена Вселенная и почему именно так. Не говоря уже об огромных областях неизвестного, которые лучше обозначить как «????».
Некоторые физики сейчас используют две шкалы времени: Т-шкалу и may-шкалу. Три миллиарда лет по одной шкале могут равняться ничтожно малому мгновению по другой – и тем не менее обе применимы по отношению к вам или вашей кухонной плите. Вот в какой анархии пребывает современная физика.
ebooksa