Крысиная нора

22
18
20
22
24
26
28
30

Белый Лама по прибытии в отель долго нежился в ванне, смывая с себя дорожную пыль и грязь. Затем он, тщательно причесанный и переодетый в свежее белье, вышел из номера. Вскоре Гъялцен-ринпоче очутился в прекрасном холле с пальмами в изящных вазонах. Здесь он встретил… Черного Ламу. Впрочем, встреча лам была запланированной заранее.

Оба приятеля-антипода сдержанно поздоровались.

— Ты точен, как всегда, — одобрительно сказал Калзан-ринпоче, поглядывая на настенные часы.

— Точность, известно, вежливость королей, — ответил Гъялцен-ринпоче.

— Ты, Гъялцен, выходит, король! А я нет, так как пришел на минуту раньше, — произнес Черный Лама. В его голосе не было ни иронии, ни сарказма. Он констатировал факт, скорее всего, чтобы создать некоторую прелюдию для серьезного разговора.

Оба тибетца сели в удобные кресла. Возможность действовать совместно им выпадала не часто. И поэтому представители разных Шамбал ценили ее. Недаром они и поселились в соседних номерах «Эвелина».

Нет, оба тибетца не звонили друг другу по мобильным устройствам и не переписывались по электронной почте. У них был свой Интернет — «внутренний». Эта глобальная «Сеть» давала возможность общаться практически с любым человеком на планете. Надо было только найти его «идентификационный номер» во всеобщем информационно-энергетическом поле. Точнее, стоило всего лишь представить будущего «абонента» в своем воображении. И вот искомый человек готов к тому, что с него будет считана вся необходимая информация…

Получив от Владык Шамбал «добро», оба ламы давно находились на бесконтактной связи друг с другом. Ситуация не предполагала никаких распрей и взаимных козней, подлежащих установлению желательного равновесия в мире путем взаимных уступок. Она требовала полного и безоговорочного сотрудничества. К тому же оба хранителя знаний понимали, что с активацией статуи Матери Мира обстановка на планете изменилась в пользу разрешения застарелых, опасных конфликтов…

— Как идет подготовка наших парней и девочки? — спросил Калзан-ринпоче.

— Через двенадцать дней, к концу учебного курса, все четверо наберут великолепную форму.

— Она им пригодится. Еще никто из смертных не спускался в эти мрачные подземелья.

— Орфей, например, искал в аду тень Эвридики, — возразил Белый Лама.

— Я имею в виду не мифических героев. Мы с тобой, Гъялцен, тоже должны спуститься туда, разумеется, в астрале…

— Непременно, чтобы проложить путь нашим, как ты сказал, Калзан, «парням и девочке»! — подхватил представитель Белой Шамбалы.

— Иногда мне кажется, что мы с тобой не только давние, но и закадычные друзья, — вздохнул Калзан-ринпоче, изображая на скуластом лице безусловное радушие.

— Так оно и есть, друзья по несчастью. Когда обстановка нормальная, мы — антагонисты! — подтвердил Гъялцен-ринпоче.

Он шумно выдохнул, увидев, точнее прочувствовав, появление нового собеседника:

— Визионер!..

— Как же без него! — поддакнул Черный «антагонист».

— Однако здесь довольно приятная компания, — весело сказал Мистер.