73
Сингулярность
Верджил принес ланч: гамбургеры из лучшего бистро в Догпэтче, где не продавали еду навынос, но не устояли перед его профессиональным обаянием. Теми же приемчиками и неведомым количеством денег он обеспечил микроавтобусу со свеженанесенным веганским логотипом место на парковке за этим хипстерским супермаркетом.
Верити, жуя бургер, думала, какой же пасмурный выдался день, потом сообразила, что дело в тонированных стеклах, а солнце сияет по-прежнему.
Дрон расположился у пассажирской дверцы, спиной к салону. Он просунул тонкое черное щупальце с камерой в узкую щелку над правым передним стеклом и высматривал аэродроны. Коннер, видимо, перевел его на автоматику, поскольку ничего не говорил с тех пор, как Верджил ушел за ланчем. Тлен тоже не проявлялась.
– Мешаю есть? – спросила Рейни из дрона.
– Нисколько, – ответила Верити. – Где Уилф?
– В Чипсайде.
– Это район?
– Улица. Но главным образом – самая популярная косплейная зона. Посетители должны одеваться соответственно. Большая часть видимого населения – боты.
– Боты?
– Вроде периферали, но неорганические, неразумные, обычно дистанционно управляемые. Впрочем, кто-то там и правда живет, поэтому Уилф туда и пошел. Вместе с Лоубир в гости к ее приятельнице. Они обе очень старые, старше всех, кого знаю.
– Сколько им лет? – спросила Верити.
– Ну, сама Лоубир в вашем срезе, в две тысячи семнадцатом, уже есть. Ребенком.
Верити уставилась на дрона, позабыв про картошку фри в картонной коробке.
– И ей, и ее приятельнице по сто двадцать с чем-то, – продолжала Рейни. – Их биологические часы несколько раз перезапускали, и речь не только о косметических операциях. Лоубир делает и косметику, а Кловис отказывается. Говорит, она старая клюшка и должна так выглядеть.
– Клюшка?
– Выражение ее молодости.
– И сколько у вас люди живут? – спросила Верити.
– Насколько я слышала, сто шестьдесят – примерно верхняя граница сохранения полной дееспособности, но она все время повышается.