Грим Тим протянул ей черные вязаные перчатки, еще в блестящей картонке из магазинчика на заправке. Которые она хотела попросить, когда они остановились, а потом забыла. После перекрестка руки начали мерзнуть, да и насекомые неприятно о них бились.
– Спасибо, – сказала она, немного оттянув маску.
Пирсинг на левой скуле чуть сдвинулся вверх – минималистская альтернативная улыбка. Он тоже надел перчатки и сел на мотоцикл. Верити вытащила свои из картонной упаковки и устроилась за ним.
Через минуту они снова неслись по магистрали.
84
Бодрая и веселая
Недертон вышел из «Денисовского посольства» на Хэнуэй-стрит. Мимо протрусила гладко-белая митикоида, таща такую же белую углековолоконную повозку-рикшу с двумя неопримитивами; их модифицированные лица выглядели такими же масками, как у митикоид. Недертон знал, что это обитатели Большого тихоокеанского мусорного пятна. Он сам как-то побывал там удаленно по работе, из-за которой Лев и познакомил его с Лоубир. Очевидно, эти двое были послами, поскольку и туризм, и частные поездки исключались. Их кожа, грубая и серая, биоинженерно приспособленная для защиты от солнца, в свете зимнего утра напомнила ему изморозь.
Они свернули за угол. Запульсировала эмблема Лоубир, маленькая корона.
– Да? – ответил он.
– Машина стоит на Тотнем-Корт-роуд, – сказала Лоубир. – Вы ее увидите.
Он пошел дальше, думая о том, что настоящая работа Лоубир – получать информацию, по большей части скучную, хотя процесс в значительной степени выполняется автоматически тетушками и другими системами. Затем она принимает решение и действует, обычно скрытно и безжалостно. Таким образом, насколько он понимал, функционирует служба безопасности, цель которой, по определению, – поддерживать статус-кво. По идее так же можно рассматривать ее деятельность в срезах, если думать в терминах более долгого статус-кво.
Недертон шел уже по Тотнем-Корт-роуд. В большой магазинной витрине что-то мельтешило. Приблизившись, он увидел макет этой части города с движущимися машинками и миниатюрными пешеходами. Четкий желтый курсор-кружок указывал на одну увеличенную фигурку перед витриной магазина. Недертон поднял руку, фигурка сделала то же самое. Томасу бы понравилось.
Он продолжил путь. Наконец показалась машина Лоубир, вернее возникшая из ничего подножка. Машина в кои-то веки была припаркована где положено – на стоянке для полиции и экстренных служб.
Лоубир сидела в углублении, сцепив пальцы и упершись локтями в столик красного дерева, на котором стояли две белые фарфоровые кружки, сливочник, сахарница и черный цилиндрический кувшин. Окна машины, вернее – заменяющие их камеры, показывали автомобильное движение с одной стороны, пешеходное – с другой.
– Доброе утро, – сказала Лоубир; дверца за Недертоном закрылась. – Кофе?
– Да, спасибо, – ответил он. Кофе с молоком в «Денисовском посольстве» совершенно не подействовал.
– Садитесь.
Лоубир была в сером твидовом костюме, серой шерстяной рубашке и пуантилистском камуфляжном галстуке, бежево-болотном в красную крапинку. Вполне бодрая и веселая.
– Танцовщицы Льва на удивление эффективны. Мы, несмотря на все усилия, так и не смогли подслушать ваш разговор. Тетушки предполагают, что шифровальный алгоритм – китайский. Неожиданно для старой клептархической гвардии, однако не сказать что неслыханно. Мы займемся этим позже. Итак?
Недертон сел в зеленое кресло напротив нее.