– Понимаю, – сказал Коннер. – У тебя пушка. Крутая. Я ее вижу. У меня пушки нет, но я удаленно присутствую в пиратской копии боевого дрона «Бостон динамикс». Твои ребята в проулке видели, что я умею им делать. Пушкой его остановить трудно, но, может, тебе повезет. Больше тут никого физически нет.
Молчание.
– Дело в том, – сказал Коннер, – что тут еще кое-кто хочет с тобой поговорить.
– Кевин, я – Юнис. Ты знаешь, кто я. Руководство «Курсии» сейчас смывается из страны. Гэвина скоро арестуют. И тебя, вероятно, тоже, если не последуешь моему совету.
– Послушаем, что за совет, – раздался на лестнице незнакомый голос.
– Я советую воспользоваться шансом, который я тебе сейчас предложу. Предлагаю один раз, повторять не буду. Вали нах. Вниз по лестнице, из дома, и дальше без остановки, пока не выметешься из страны навсегда. Ты знаешь, как это сделать. Если хоть раз увижу тебя рядом с кем-нибудь, кого знаю хотя бы по имени, уговору конец.
– Какому уговору?
– Который начался, когда я не позволила этому дрону спуститься и тебя замочить.
Молчание. Потом:
– Это все?
– И пройди психотерапию.
– Ты меня убьешь, если я не пройду психотерапию?
– Насчет психотерапии – просто совет. От Марлен Миллер, к слову.
– Это еще кто?
– Не важно. По рукам?
Молчание. Долгое.
– Что он делает? – спросил Недертон, глядя на лестницу.
– Спускается. – Коннер открыл трансляцию с маленького аэродрона: спина человека, спускающегося по лестничному пролету, такому же, как здесь. – Зачем ты это сделала? Отпустила его?
– Я могла себе это позволить. Если бы я не воспользовалась такой возможностью, когда она стратегически допустима, чем бы я отличалась от тех, против кого борюсь?
Коннер не ответил.