Пассажиры

– Как и собственную карьеру, – присовокупила Либби.

– Значит, вы отдаете свой голос ей, Мюриэл? – уточнила Фиона. – К сожалению, поддержать только ее ребенка – не вариант.

– Придется, да.

– Если еще кто-то за Клер, не будете ли любезны поднять руку? – Фиона повернулась к каждому члену жюри по очереди, и каждый покачал головой, и Джек в том числе.

– Значит, один голос за Клер Арден. – Она напечатала имя на своем планшете.

– Как вы думаете, когда мы примем свое решение, скажет нам Хакер правду о том, что случилось с ее мужем? – полюбопытствовала Мюриэл.

– Я бы на это не рассчитывала, – возразила Фиона. – Вряд ли мы когда-либо узнаем правду хоть об одном из них.

Глава 43

Клер Арден

Глаза Клер саднило, словно в них набросали песка, да еще и втерли. Она понуждала себя поплакать в надежде, что это принесет хоть какое-то облегчение. Но чувствовала себя выжатой как лимон; больше в ней не осталось ни слезинки.

Она остается беспомощной узницей в угнанном авто, слушающей, как группа чужаков обсуждает ценность ее жизни. Умолчав от них правду о Бене, она украла у ребенка будущее. Ее единственным делом в роли матери была защита Тейта, и она ее провалила.

Как только мир увидел изображение мертвого тела мужа, Клер поняла, что ее шансы пережить это испытание свелись к нулю. Будь она присяжной или сидя дома, приклеившись к телеэкрану и глядя, как в этом бардаке барахтается кто-то другой, она тоже встала бы на сторону предъявленных улик. Но это неправда. Это даже близко к правде не лежало. Если б ей дали еще хоть минутку, чтобы объяснить, почему тело Бена лежит в багажнике ее мобиля, у них с Тейтом еще был бы шанс. Но Хакер хотел отнюдь не этого. Он хотел отправить их на погибель. Конец близок, и Клер уже ничем не может его предотвратить.

Снаружи ее машину конвоируют армейские бронеавтомобили и полицейские автомобили, чтобы не допустить вмешательства сотен зевак, выстроившихся на тротуарах поглазеть на нее, одолевающую свою «зеленую милю».

Отвернувшись от окна, Клер устремила тоскливый взор на округлость живота.

– Мне жаль, мне так жаль, – шептала она, бережно охаживая его ладонями, как гончар – свой круг. – Это должно было произойти совсем не так. Мы с твоим папой все для тебя распланировали. Мы втроем должны были вместе прожить эту невероятную жизнь, полную увлекательных приключений. А со временем ты вылетел бы из гнезда и набирался бы собственных восхитительных переживаний, пока мы с твоим папочкой старели бы бок о бок. Но потом он все погубил. И как я потеряла его, так теперь теряю и тебя…

Клер мысленно перенеслась на полгода назад, ко дню, когда ее мир сошел с оси. Отчетливо вспомнила, как тихонько прикрыла переднюю дверь и выронила сумочку на пол. Пластиковые бутылки в ней брякнули. Она смотрела, как Бен взбирается вверх по лестнице, подтягиваясь за перила с обеих сторон, пока он не свернул за угол и не скрылся в спальне. Тогда она зажала рот ладонями и беззвучно всхлипнула. Ей нужна была минутка для себя, чтобы сбросить напряжение, прежде чем сосредоточиться на муже.

Клер похлопала себя по животу – тогда лишь с едва обозначившейся выпуклостью. Ей хотелось уверить свое дитя, что, когда оно явится на свет, все будет в порядке. Она не хотела завязывать отношения с ним со лжи, но выбора не было. Отныне все отступает на второй план, кроме защиты ребенка любой ценой.

Добравшись наконец до спальни, она помедлила на пороге, чтобы окинуть Бена взглядом. Он сидел на краю кровати, обхватив голову руками. Перед ней был уже не сильный, несгибаемый человек, в которого Клер влюбилась. Она больше не видела в нем дюжего атлета ростом в шесть футов и три дюйма, с грудью колесом, преуспевшего в спорте, за которого она болела из-за боковой линии во время его соревнований по триатлону. Перед ней был напуганный, уязвимый мальчишка, застрявший в сломленном теле мужчины, отчаянно нуждающийся в ее ободрении. Но она не могла дать ему того, чего он вожделел.

Вместо того Клер устроилась с Беном рядышком, обняв его одной рукой за плечи. Он положил ее другую руку на свою и поднес ко рту, чтобы поцеловать. Его пальцы были холодны как лед, так что она сплела с ними свои.

Со своего места Клер видела гостевую спальню, которая со временем станет детской. Вот только ни у него, ни у нее не хватило отваги хотя бы помыслить об освобождении ее от старых книг, компакт-дисков и тренажеров, а уж тем паче о ее декоре. Они уже делали эту ошибку прежде. На следующий день после сборки детской кроватки у Клер началось кровотечение, перечеркнувшее их мечты. Теперь же, даже не желая признаться в этом друг другу, они ждали, когда же этого ребенка украдут у них, как всех предыдущих. Каждый день, пока он оставался в ней, казался чудом.