— Лучших вариантов у нас сейчас нет, — говорю я. — Поэтому я согласен.
— Отлично, — оживляется Костас. — Тогда я сейчас сбегаю и куплю все необходимое.
— Нет, дорогой, — возражаю я, кладя ему руку на плечо. — Ты напишешь мне список и по магазинам пройдусь я. На улице холодно, скользко, злые люди ходят. Мало ли что может случится.
Костас понуро опускает голову, но подчиняется. Мы выбираемся из подвала. Америго остается дежурить возле Ливии. Я рад, что он сейчас рядом со мной.
Отправляюсь в город. Долго брожу по разным лавкам и маленьким магазинчикам, продающим всякую эзотерическую чушь. Несмотря на то, что я живу под одной крышей с ведьмой, мне все еще сложно поверить, что все это действительно работает. Вернее, даже не так. Часть меня верит и приминаете то, что магия существует и ее сила огромна. Что она может заставить время замереть, повернуть его вспять, заставить человека исцелиться или сойти с ума. Но другая моя часть категорически не хочет принимать подобное положение вещей. Для нее реально лишь то, что можно потрогать и объяснить логически. Как их примирить — непонятно. Да и надо ли?
Когда, закупившись всем необходимым, бреду домой, уже темнеет. В кармане вибрирует мобильник. Достаю, смотрю на дисплей. Ви. Подавляю тяжелый вдох, нажимаю ответить.
— Тебя объявили в мировой розыск, — вместо приветствия сообщает мне законник. — Равно, как и дружка твоего сына — Якуба Монро. За связь с отверженными.
— К моему сыну есть претензии в этом деле? — спрашиваю я и меня охватывает беспокойство. Инстинкты хищника вопят об опасности, которая совсем рядом. Останавливаюсь и жадно всматриваюсь в темноту.
— Пока он проходит как свидетель. Но я думаю, что если следователи учтут то, что и ты и Якуб, связаны с преступниками, все осложниться и для него.
— Ви, спасибо тебе, — искренне благодарю его я. — Мне известно, как ты рискуешь, сообщая мне всю это.
— А ты все равно ведешь себя как дурак, — с досадой отзывается Ви и нажимает отбой.
Знать бы еще, как теперь из всего этого выкручиваться. Молодец, братец, устроил мне веселую жизнь. Если бы не его месть, сидел бы я сейчас себе спокойно в Лондоне, читал газеты, встречался с деловыми женщинами. Скучал бы по прошлому, и знать бы не знал ни о каких проблемах!
Глава 2
Глава 2
Когда я подхожу к дому, какая-то неведомая сила заставляет меня наклониться и посмотреть, не развязался ли шнурок. Мысленно ругаю себя за перфекционизм. До крыльца всего пару шагов. Это можно дойти и с развязанным шнурком, в прихожей ведь все равно разуваться. Но именно это спасает меня от пули, которая пролетает в миллиметре от моей головы. Я даже чувствую жар, что исходит от нее. Судя по последовавшему звуку, она попадает в дерево. В один прыжок оказываюсь на крыльце. Две другие пули умудряются меня зацепить. Одна за плечо, другая царапает скулу. Пригнувшись, толкаю дверь и вваливаюсь в гостиную.
— Всем лечь на пол! — на всякий случай кричу я. Из кухни выбегает испуганный Костас. Успеваю его толкнуть на пол, прежде чем раздается автоматная очередь. Он тихо молится. Прикрывая голову тонкими, как у пианиста, пальцами. — Можешь что-нибудь сделать? Например, чтобы у него оружие заклинило или руки отвалились? Можно все сразу.
— Да, могу, — коротко отвечает он и начинает что-то бормотать. В гостиной повисает мертвая тишина. Плотная, вязкая. Похожая на густой туман, который бывает над болотами. Становится холодно, словно температура падает ниже ноля. У меня по лицу бежит кровь, плечо ноет. В голове крутится только одна мысль — только бы вниз не спустились Айлин или близнецы. Не хватало, чтобы они еще пострадали. — Все, он ушел. На дом я поставил защиту.
Костас поднимается с пола и бежит к окну. Храбро выглядывает и довольно хлопает в ладоши. А парень-то вроде ничего. Толковый. Встаю на ноги, меня шатает.
— У вас половины щеки нет, — протягивая мне носовой платок, без малейшего сочувствия говорит Касси. На втором этаже хлопает дверь и в гостиную, топая ногами словно это не три человека, а табун лошадей, сбегает Айлин, а следом за ней Петра и Фео.
— Слава Богу, ты в порядке! — с облегчением произносит моя подопечная, рассматривая мое лицо. — Но шрам, скорее всего, будет.