Америго садится, нервно потирая щеки руками. Арсен с усмешкой смотрит на него.
— Простите, что вмешиваюсь, господин, — входя в гостиную, говорит Дэшэн. В одной руке у него крышка от кастрюли, в другой полотенце. Лоб повязан черной лентой. Он смотрит на моего брата и в его взгляде столько отеческой заботы, что я несколько завидую. — Я вам очень сочувствую, но хочу попросить вас остановить все это, пока не стало слишком поздно и неотвратимо. Главы кланов не примут ваших условий, они выберут смерть. Дело в том, что я консультирую врачей, которые ими занимаются, и знаю, о чем говорю. И для вас все закончится очень плохо. Отверженных просто уничтожат. Всех без разбора. У вас добрые цели, но ужасные методы. Отступитесь, пока не поздно.
— Согласен с ним, — кивая в сторону Дэшэна, говорю я. — Ты хочешь доказать, что отверженные — такие же члены общества и у них есть права. Но сам же позиционируешь их как варваров, от которых нельзя ждать ничего хорошего, кроме террора.
При упоминании о варварах Америго меняется лице. Запоздало понимаю, что наступил на его больную мозоль, сравнив его с теми, кто убил его семью.
— Прости, — на всякий случай говорю я.
— Ты назвал вещи своими именами, чего уж там, — потирая переносицу, ворчит Америго. — Но что делать если нас не слышат по-хорошему? Думаешь, я не пытался? Но для высшей элиты отверженные — это отбросы, у которых нет ничего, кроме прошлого. Даже если кто-то оступился, это не значит, что его вина должна быть бессрочной. Почему у тюремного заключения есть срок, а в нашем случае — нет?
— Ну, может, потому, что преступники пугают добропорядочных граждан? — с насмешкой говорит Арсен. — И от вас попросту боятся заразиться, как от чумных?
— Ты теперь по умолчанию один из нас, — тут же ставит его на место Америго. — Как ощущения, племянник?
Арсен обиженно поджимает губы и хмурится. Дэшэн продолжает стоять посреди гостиной, машинально вытираю крышку.
— Нужен другой план, — решительно говорю я, в красках представив себе, что будет, если Америго озвучит свои требования. У меня нет сочувствия к тем, кого он защищает, и нет ни малейшего желания им помогать, но я не хочу терять брата. Тем более так глупо.
— Я могу выступить посредником, господин, — с готовностью говорит китаец.
— Мне нужно подумать, — растерянно произносит Америго, явно не ожидавщий такого поворота событий. — Вы же понимаете, что я не один во всем этом замешан. И я несу ответственность перед теми, кто мне доверился. К тому же уже столько сил вложено…
В гостиной повисает молчание. Дэшэн садится на подлокотник дивана. Арсен задумчиво подходит к окну и отодвинув штору, смотрит на падающий снег. Америго сидит, уставившись в пол. Сверху доносится выразительный голос Айлин, которая читает близнецам перед сном сказку.
— Можешь рассчитывать и на мою поддержку, — говорю я. — В пределах разумного, конечно.
— Спасибо, — с теплом благодарит меня Америго. Но тень тревоги тут же пробегает по его лицу. Кажется, вспомнил прошлое. — Вы меня, конечно, сейчас серебром закидаете, но я все-таки озвучу свою мысль, на тему того, кто мог сдать Зотикуса. Это Якуб Монро. Предатель знал, куда и кому звонить. Был в курсе тонкостей наших правил. И он единственный, кто идеально вписывается в этот образ. Жаль, что мы его об этом лично спросить не можем.
— Якуб был скотиной, но не до такой же степени, — возмущенный таким предположением Америго, резко произносит Арсен. Но, взглянув на меня, тут же замолкает.
— У него же остался телефон, ноутбук…Посмотри, проверь. Вдруг что-то интересное найдешь? — небрежно произносит Америго. Арсен молча спускается в подвал. На кухне что-то выливается из кастрюли, с шипением заливая плиту. Китаец громко охает, и семенит спасать еду. Мы с братом остаемся вдвоем.
— Как во всем этом замешана Антонелла Амати? — спрашиваю я, вспомнив письмо, обнаруженное в доме убитого Конрада. Так или иначе, но я имею отношение к судьбе этой девочки и хочу знать о ней правду. Неужели она тоже стала преступницей?
— Она помогает нам, — поднимаясь на ноги, говорит Америго. — Что-то вроде спеца по связям с общественностью. Когда ей вздумалось прийти ко мне и попросить разрешения принять ее в наши ряды, я был уверен, что ничего не получится. Но вскоре убедился в обратном. Девчонка оказалась очень толковой, хотя сама к отверженным никакого отношения не имела. Жила в свое удовольствие, путешествовала по Европе. А потом мы случайно встретились дома у Лив. И понеслось.
— Что ты о ней знаешь? — с любопытством спрашиваю я.
ebooksa