Выпуклые глаза Гвельфа блеснули зелёным:
— Вы молодчина, Липский, дайте — ка я обниму вас, дружище!
Мирослав даже не успел воспротивиться этим мерзким объятиям. Горбун тут же прыгнул на него и молниеносным ударом снизу вонзил кинжал.
Затем он с Шимоном вытолкнули тело из беседки. Шелестя травой, оно тяжело покатилось вниз, туда, где в кустах шумел ручей.
Прихватив добычу, Шимон и Гвельф выскользнули из беседки в синеву ночи. Лампу притушили, чтобы не обращать на себя внимания.
По стуку копыта, фырканью они определили место, где стоял катафалк. Далеко в ресторане празднично загудели невидимые люди.
— Всё в порядке, Войтех! Поторопимся! Стегай лошадей, поехали, — скомандовал Шимон.
Они с Гвельфом сели внутрь катафалка, где безучастно сидела девушка. Лицо её было закрыто тёмной вуалью.
Человек на козлах хлестнул лошадей, и катафалк тронулся. При жёлтом свете лампы Шимон стал осматривать книгу.
— Смотри, то, что надо, — сказал он горбуну.
Гвельф скрипучем голосом промолвил:
— Слушай, эта книга — тысячи золотых монет. Может сбежим с нею и продадим?
— Ты что! — отмахнулся Шимон. — Ты дурак горбатый! Я много лет верно служу хозяину и не собираюсь его предавать.
— Как хочешь! Я же только предложил. А ты чего молчишь? (Гвельф обратился к Виоле). Скучаешь за своим ухажёром? А его уже нет.
Тут горбун захихикал.
— Но ты не тоскуй! Зато мы есть! И хозяин велел делать с тобой всё, что мы захотим!
Шимон хихикнул в темноте:
— Представь себе — огненная любовь в катафалке! Ха-ха!
— А ну — ка, что у тебя здесь? — елейным голоском сказал горбун.
В его руке появился кинжал. Одним взмахом он рассёк верхнюю часть платья.