Абсолютный доступ

Уэйн наконец посмотрел на свою ногу, на своего партнера – и мир вокруг него раскололся.

Он увидел, как Кейн впился зубами в его штанину; правда, почему-то это были не военные брюки. На нем были джинсы и куртка цвета хаки. Рядом на полу, корчась в агонии, лежало человеческое тело. Нога человека была сломана, рука – вытянута в его сторону.

Джексон…

И все же он слышал крики умирающих, свирепое, ликующее улюлюканье талибов, стрекот вертолетных винтов; ощущал запах дыма, крови и мертвых тел. Повернулся и увидел, как Авель пытается добежать до него, видел каждый его мучительный шаг, каждое отчаянное движение.

Такер стоял лицом к тому, что оставило после себя самую глубокую рану. Авель в упор смотрел на него, лаял, выл, скулил. Глаза его были полны скорби.

Кейн потянул Уэйна за ногу. Когда же тот сделал еще один шаг, пес отказался его отпустить, готовый свалиться туда, куда направлялся его напарник.

На миг, пойманный в ловушку гипнагогического состояния, Такер увидел оба мира, прошлый и настоящий, реальный и тот, что жил в его голове. Это было похоже на то, как он бежал вместе с Кейном, глядя вперед одновременно и своими глазами и глазами своего партнера.

Такер был этому обучен, его мозг был запрограммирован на такое. Он знал, что должен делать.

Он не мог обречь на гибель Кейна, но не мог и бросить Авеля.

И он остался стоять.

Джексон сказал, что ничто живое не может пройти через этот портал, что картина прошлого – это бред его воспаленного сознания. Он вспомнил, как несколько минут назад взорвалась рация и как бандита что-то толкнуло через огненный занавес. Не только живое, но любая вещь, приводимая в действие электричеством, не могла противостоять этому водовороту энергий, что в значительной степени охватывал все живые существа.

Ведь мы, по сути, биологические машины, и в то же время такие же электрические, как и любое радио.

Нет, Такер знал, что он должен сделать.

Бросить камень, что-то инертное. Только обладающее куда большей силой.

Направив пистолет на портал – туда, где боролся за свою жизнь Авель, – он выстрелил, раз, другой, третий. Увидел, как упал один талиб, затем другой. К Авелю подошла фигура в черном и, взмахнув кинжалом, что-то крикнула. Такер заставил талиба умолкнуть, пулей разорвав ему горло. Другие талибы тотчас замерли и заозирались по сторонам, не зная, откуда стрелял спрятавшийся снайпер. Напуганные, они бросились врассыпную.

Вскоре там стоял только Авель, тяжело дыша, раненый, но живой. Он смотрел на Такера, все еще моля глазами подойти к нему.

Кейн отпустил штанину и, обойдя Уэйна, сел рядом и заскулил. Но это был не предупреждающий об опасности вой, а взволнованное поскуливание волка, приветствующего давно потерянного собрата из своей стаи.

Кейн шагнул было к брату, но Такер опустился на колени и обнял его, крепко удерживая на месте.

– Авель свободен, – прошептал он на ухо Кейну.

Мы все свободны.