Экспат

Эрнест назвал номер дела и перечислил убитых. Машинист каждый раз вставлял «да», пока записывал детали. Помолчал после окончания списка.

— Ладно, посмотрю, — неохотно буркнул Пэрри после паузы. Вздохнул. — Искренне надеюсь, что тебе не ударила паранойя, как в прошлый раз.

— Она не ударила, это был запланированный акт, — неловко ответил Эрнест и нажал отбой. Он всё ещё смущался приступа ревности, заставившего его следить за Агнетт. Кстати, довольно бестолково и с нулевым итогом.

Такси не спешило. Мобиль плёлся в самом верхнем эшелоне, лишь смещаясь по вертикали из–за необходимости уклониться от излишне ретивых участников движения. Как и просил Нахт водителя перед тем, как посадить детектива внутрь. А. Н. недовольно поморщился и вытащил трубку. Город он видел уже почти со всех возможных ракурсов сверху. Небоскрёбы Нового города, древние крыши Старого. Очень приличные поместья Жетона, просто приличные крыши сабурбий, не очень приличные — Лесопилки и Мыловарни, отсутствие — в Ямах и Ульях.

Единственным исключением была, конечно, Цитадель. Запретный город для любых, кроме «хозяев». Не единственное их место обитания, но самое известное. Древнее напоминание — «хозяева» были, «хозяева» есть и хозяева будут жить здесь. Причём — вне зависимости от статуса и количества пришедших на их землю.

Эрнест закурил, в очередной раз за сегодня. Какая это была трубка? Пятая? Шестая? Неважно. Важно только найти систему в убийствах. Что–то подсказывало, что она даст куда больше, чем все показания, узнанные сегодня. Какой–то ключ, реперную точку, от которой можно оттолкнуться. Или же — с которой можно обнаружить что–то незаметное, бывшее под носом всё это время.

Такси приземлилось на незнакомой А. Н. вафельнице. Уже выбравшись, он понял — таксист привёз его куда–то совсем не туда. Свериться с картой в коммуникаторе. Понять, что он на самой восточной точке Старого Города. А квартира лежала на северо–западе. Приплыли. Эрнест даже пожалел, что не выбил трубку прямо на дешевое экопокрытие заднего дивана.

Нужно было выбирать, двигаться в бар или двигаться домой. Размысливая на ходу, А. Н. вспомнил, что день уже заканчивался. Можно было и перекусить, хотя бы чуть–чуть. С этими мыслями он достаточно медленно двигался по тротуару, высматривая какое–нибудь небольшое и недорогое заведение со вкусной едой. Пару раз — «случайно» останавливался, высматривая слежку. Не обнаружил. Только чуть не задавил булькающего наммунга, не успевшего затормозить.

От утренних туч на небе не осталось и следа. Эрнест всерьёз задумался о том, чтобы в этот вечер махнуть на дело. Встретить Агнетт, погулять по Водным Садам. Они никогда не бывали в Водных Садах вместе, хотя некоторые прилетали в Город только ради «каменных деревьев» хозяев и невиданных нигде более цветков. Или — по Пристаням. Работ на первых пирсах не ведётся, так что можно погулять, посмотреть на закат, вечное движение груженных ресурсами барж. Поболтать под кофе и табак. Соблазнительно, чёрт возьми.

Детектив почти сдался этому порыву, когда в «улитке» раздался тоновый сигнал. Вызов. А. Н. подобрался и сухо ответил:

— На связи.

— В общем, я не знаю, чем ты это уловил. Но взаимосвязь есть.

— Восьмиконечная звезда?

— Уникурсульная гексаграмма, — протараторил Пэрр. — И то, не полностью.

— Не понял, — нахмурился Эрнест, останавливаясь как вкопанный. Через мгновение он едва не подскочил на месте, ощутив жвала на спине. Но обернувшись вокруг оси с пистолетом наперевес, обнаружил только недоумённого джосера. Матерящегося, словно сапожник.

— Просто название одной геометрической фигуры. Так вот, все твои жмурики неплохо ложатся в её углы, но при одном условии: погрешности «пика» в пару–тройку километров.

— То есть не оно? — разочарованно протянул А. Н. — Ни одного неучтённого трупа?

— Не совсем так. Я загрузил экспериментальную программу. Она совершенно не одобрена ни «хозяевами», ни Тиммерманом, так что этот момент в отчёте тебе придётся опустить.

— Уже страшно.

— Нет, но выкручивайся сам. Так вот, программа проанализировала всех скоропостижно ушедших и нашла всего несколько совпадений. Мужики ходили в бордели рядом и один бар, женщины бывали в одних и тех же салонах красоты. Ни одного пересечения. Разные люди, разные судьбы, всё такое, — Пэрр хмыкнул и прочистил горло от хрипа.