Экспат

— Энигма, где твой подъём? — негромко осведомился Эрнест.

— Пятнадцать метров по прямой, — ответил всё ещё дующийся вожак. Он не понимал, к чему идёт дело. Или — не хотел понимать.

— Тогда ходу, — поднял голос Антон. — Ходу! Бросайте к чёрту треноги!

— Зачем? — непонимающе спросила девушка. Вдруг по тоннелю, прямо против направления движения пошёл холодный ветер.

— Ходу, идиоты! — заорал Эрнест и подал пример. Девушка взвизгнула и бросилась бежать, её «осветитель» замешкался.

— Вайт, бросай свет! Волна идёт!

Последний из четвёрки ругнулся и принялся догонять. До лестницы осталось каких–то пять метров, когда вода стала резко прибывать. По щиколотку, по икры, по колено. Поток начал сносить всех. Антон ухватился за лестницу и протянул руку, рвавнув первого «крота» к себе. Затем — второго. Эрнест схватил воющую девушку, увлекаемую потоком, и в последнем, отчаянном рывке, наконец дошёл против потока до коллеги–безопасника. Тот проявил недюжинную силу и едва ли не затащил «связку» на лестницу.

Вскоре пошёл основной поток. Едва не утянул фотографершу. А. Н. зацепился рукой за тонкий поручень и, используя плечи, как рычаг, приподнял её вверх, где уже принимал гигант. Мутная вода захлёстывала поднимающегося Эрнеста уже по пояс и продолжала прибывать, он пару раз едва не отрывался от лестницы. Но осознание близкой смерти и, зрелище проносящегося крупного мусора (включая раздутый и слегка обглоданный труп какого–то бродяги) придавали странную ярость.

Рыкнуть неизвестно на что, сделать рывок. Едва не сорваться, но ухватиться за перекладину. Скрыться под снова повысившимся уровнем воды, оттолкнуться ногами. Понять, что поток затягивает его обратно, хотя до створа колодца осталось совсем чуть–чуть. Сильно удариться о что–то железное, почувствовать горячее, льющееся по лбу вниз. Отказаться смириться, рвануть тело вверх. Ощутить сразу несколько рук, хватающих кто за что. Услышать:

— Перехватывай руки, Эрнест, быстро! — отпустить перекладину, почувствовать медленное движение вверх. Увидеть влажную, но не скрытую водой перекладину, схватить, прохрипеть что–то неразборчивое, что–то вроде:

— Вверх! Вода все равно прибывает!

Где–то вверху Энигма бурчал, мол, дальше не прибудет. Но Эрнест, даже втащенный в колодец, все равно видел, как она поднималась вверх, снова перехлёстывая ноги в берцах. Что и выразил фразой, состоящей в основном из идиом, а так же — чувствительными ударами снизу вверх, попадавшие чёрт знает по кому. Неизвестно, что из этого возымело действие, но движение по лестнице продолжилось.

Через несколько секунд скрипнул люк. А через минуту все уже сидели на бетонном полу кабельного коллектора. Абсолютно сухом. Не потерянные фонари лежали хаотично, кто где бросил. А. Н. какое–то время просто дышал как придётся. Но через пару мгновений разлёгся прямо на бетоне. Хватит, набегался на несколько лет вперёд, тоскливо подумал он.

Через какое–то время раздался тихий голос девушки:

— А где Вайт?

— Не добежал, — пропищал последний, до этого молчавший участник забега. Девушка начала рыдать. Парни неловко утешали её. А. Н. проверил карманы пиджака. Нож унесло, платок унесло, завалявшиеся марки — тоже унесло. Детектив тихо рассмеялся. Что, видимо, напугало гражданских даже больше, чем смерть товарища от потопа. Они мгновенно заткнулись и замерли.

Не обращавший внимания на сцену «тёмный» разломал очередную светящуюся палочку и подкинул Эрнесту.

— Распинай их. Я знаю это место. Схрон уже близко.

А. Н. скорчил мину мол, дай людям отдышаться. Но Антон был непроницаем и только развернулся, выискивая в стенах, каких–то трубах и канатов защищённых кабелей что–то известное ему одному. Эрнесту пришлось вздохнуть и тормошить спутников:

— Осталось совсем немного. Идём, как только окажемся на поверхности — нам помогут.