— Вот это хорошее место, — сказал он, и Дийна вынуждена была согласиться.
За день это плато хорошо прогревалось на солнце и к вечеру могло обеспечить приятную прогулку верхом на столбе поднимающегося воздуха, а ещё здесь имелись утёсы, с которых удобно было стартовать.
— Тогда начнём, — решила она. — Прежде чем научиться летать, для начала поучимся правильно падать…
Альваро оказался способным учеником. Он легко находил центр равновесия на джунте и подолгу держался в положении дрейф. Ему явно не терпелось послать лодку в настоящий полёт. Как раз вовремя подоспел вечерний Эстладо, и Дийна глазом моргнуть не успела, как её подопечного подхватило мощным порывом.
— Сбрасывай скорость, сбрасывай скорость! — воскликнула она, будто де Мельгар мог её услышать. — О, нет!
На бреющем полёте Альваро пронёсся над склоном и финишировал в роще молодых сосен, неосторожно выбежавших ему навстречу. Охнув, Дийна вскочила на «Плясунью», торопясь к месту катастрофы. Над зелёными ветками покачивался уголок жёлто-красного паруса. «Чёрт! Неужели Саина была права, и наш первый урок закончится в лазарете?!»
Ветки зашевелились, и из кустов выбрался де Мельгар, на первый взгляд, вполне невредимый, не считая алого росчерка на щеке. Дийна обрадовалась, но тут же нахмурила брови. Да, первый пролёт в формате «человек-снаряд» бывает у всех, но ещё никто не поднимался после падения с такой довольной рожей, как этот проклятый сильбандец!
— Потрясно! — выдохнул он, когда девушка подошла ближе. — Ты это видела?! Я хочу себе такую лодку! Нет, я хочу себе такую долину!
Глаза у него горели. Подождав, пока иссякнет этот поток восторгов, Дийна сурово скрестила руки:
— Я понимаю, что ты у нас человек, свободный от рамок чужого мнения, но всё-таки прислушайся к моему опыту! Так. Летать. Нельзя.
— Но круто же было, скажи! — улыбнулся Альваро, вытряхивая из волос длинные сосновые иглы.
— Тебя не должно нести по ветру, как в тазике! И парус дан не для того, чтобы загрести им как можно больше ветра! Лодку нужно постоянно держать под контролем: сильный порыв — приводишься к ветру, слабый — уваливаешься под ветер. Иначе однажды не найдётся такого дерева, которое сможет тебя удержать!
Когда они заново перенастроили парус, она приказала:
— Попробуем ещё раз. Только помни, что это ты должен управлять парусом, а не он — тобой!
Альваро тренировался до самого вечера, пока совсем не стемнело. Что значит упрямство! Поджидая его на утёсах, Дийна тихо надеялась, что в сумерках он не побреет склон своей джунтой. Было сложно разглядеть что-то в наслоениях вечерних теней.
Наконец, он вернулся и лихо затормозил в двух шагах от неё, когда она уже приготовилась отскочить. «Да, над техникой приземления нам ещё предстоит поработать!» — скептически подумала Дийна.
Оставив в стороне джунту, де Мельгар устало плюхнулся рядом под куст дейскурайнии и счастливо вздохнул. Половину неба опоясывало рыжее зарево заката, подсвечивая золотом низко бегущие облака. В вышине, рядом с первыми звёздами поблёскивал переливчатый хвост Мордорезки. «Кстати, насчёт неё Альваро тоже надо будет предупредить. Не сейчас, конечно. Всё равно до первого самостоятельного вылета ему ещё пахать и пахать!»
— Я тысячу раз ходил между островами на катере, но полёт на джунте — это нечто особенное! — вдруг сказал де Мельгар. — Сидя в катере, ты словно отгораживаешься от всего. Когда летишь с парусом — чувствуешь свою связь с ветром, небом, со всем, что волнуется и дышит вокруг тебя…
Дийна молчала, немного смущённая его откровенностью. Было так неожиданно обнаружить у них что-то общее! Она обожала полёты, но до сих пор не встречала людей, которые разделяли бы её сумасшедшее увлечение.
Склон горы медленно погружался в тень, и дремлющий вечер тихо обнимал их прохладными крыльями.
ebooksa