— Он самый.
— Зачем ты пришёл?
— За краденым смыслом. За беглой душой.
— В чём дело?
— Племянник.
— И что с ним стряслось?
— Ответ прозаичен: не волк, и не лось.
— А кто же?
— Да зайцы, хитры и строги. Похитили княжича наши враги!
Медведь почесал макушку здоровенной лапой и тяжко вздохнул.
— И чего же вы хотите? — Фокс не без труда заставил себя разорвать этот рифмованный порочный круг. — Чтобы мы провели расследование и нашли княжича Романа?
Медведь смотрел на него взглядом безнадёги, затерянной на заснеженных просторах русской степи; казалось, мишу охватило равнодушие фаталиста. Но внезапно тоска сменилась радостью, Поэтич поднял лапу и с чувством продекламировал:
— Приходите к нам на помощь, добрый сыщик Одиссей. Отыщите-разыщите парня нашего скорей! Ведь так не должно быть на свете, чтоб были потеряны дети.
— Хорошо, — помедлив, кивнул Фокс. — Мы берёмся за дело.
Умная Ана в самом начале разговора спрятала за спину правую руку с печатью Прозаевых, чтобы миша не увидел, и теперь протянула Поэтичу пустую левую ладонь. Тот понюхал её и внезапно облизал! А когда парализованная шоком девушка осмелилась глянуть на обслюнявленную руку, там уже бордовела печать Поэтичей. Надо было видеть лицо Аны, когда она торопливо оттирала медвежьи слюни супер-впитывающей губкой, которая нашлась в её рюкзачке.
Их ладони снова встретились, и они разделили вторую печать на двоих.
Поэтич невнятно проревел прощание и вывалился из капсулы, забрав с собой невыносимый перегар. Но когда он ушёл, Ане с Фоксом стало как-то непривычно без огромной мохнатой фигуры. Как будто трагичный медведь был важной частью жизни, которая всегда мешается, но стоит от неё избавиться, как сразу понимаешь, что тебе её не хватает. Ну и дела.
— Это дело уже одно из самых странных на моей памяти, — честно признался Одиссей.
— И на моей тоже! — облегчённо рассмеялась ассистентка.
*