— Но всё это второстепенно. Главное — чувство вины.
Ана опустила глаза.
— Ты считаешь себя виноватой в смерти Ромы и Юли — как будто могла этому помешать. Словно ты могла одолеть защитные поля высоких родов, растащить их до того, как они коснулись друг друга.
— Если бы я вам поверила! А я не поверила. И Романова не поверила, поэтому они и погибли… — Ана сморщилась, не в силах посмотреть на Одиссея, — Такие хорошие и несчастные!
Она закрыла глаза, по щекам скатились две крупные слезы. Но её волосы не стали пепельными и бесцветными, они остались розовые и алые: волнение внутри Аны было сильнее, чем горе и вина.
— Всё это время ты проверяла меня, — сказал Фокс, — хотела увидеть, что мой метод работает. И убедиться, что мне можно доверять.
Взгляд Аны был пронзительный, с затаённым ожиданием.
— А я могу вам доверять, Одиссей Фокс? Я могу доверить вам свою жизнь?
Одиссей испытал противоречивые чувства: ему хотелось ответить Ане серьёзно, ведь её вопрос был предельно серьёзен. Но в то же время ему хотелось любоваться Аной, она была юная, искренняя — к такой девушке сложно не относиться покровительственно. Но это неправильно. Ана ему очень нравилась, и это сбивало с толку: Фокс давным-давно не чувствовал ничего подобного, словно был уже стариком, а сейчас внезапно помолодел. Но ведь он не помолодел.
— Ты до сих пор сомневаешься и во мне, и в моём методе, — сказал он, — принцесса.
Тёмные глаза блеснули, в волосах появились гордые солнечные пряди.
— Забавно: мой метод подсказывает, что ты пришла ко мне из-за моего метода. Ты где-то узнала о нарративном мифотворчестве и нашла меня. Потому что нечто в твоей жизни, Ана, перекликается с тем, как я расследую.
Девушка подалась вперёд и, глядя Фоксу в глаза, спросила:
— Жизнь даёт нам
— Да.
— Не все замечают их, не все в них верят. И почти никто не умеет их правильно понимать.
— Да.
— Я вижу их. Знаки.
— Какие, расскажи.
— Последние пять витков я повсюду встречаю знамения смерти. Ко мне пришёл старый, умирающий лис; он подошёл без опаски, будто давно меня знает, положил голову мне на колени и умер в моих руках. Я выбирала по картинкам в глупой игре «Кем ты станешь», и выбрала троих незнакомых существ из разных уголков галактики. Все трое оказались жертвами убийств. Я гадала на симво-листах и вытянула «Смерть». Я наугад открыла книгу Звездных Писаний и ткнулась пальцем в «Созданные из звёздной пыли, в неё же и обратитесь». Я видела облако в виде черепа, и только когда я указала на него, череп заметили остальные, но почти сразу же после этого он поменял форму. Мне понравилась песня таллийцев, музыка ветра, я заслушивалась ей целую неделю, пока не узнала перевод. Оказалось, что это погребальный гимн.