Кролик в лабиринте

Давид сориентировался на голос Зубова и углубился внутрь черных ветвей. Сияние полной луны позволяло видеть дорожку среди кустарника. Она все время поворачивала в разные стороны, иногда разделяясь на несколько в разных направлениях. «Вот дурак! Куда же он ускакал?» Через несколько поворотов Давид растерялся, куда идти? Он снова окликнул Зубова. В ответ раздалось:

– Смелее, граф! Я – не Минотавр. Эх, как хорошо на воздухе!

Вдруг на расстоянии метров пяти на освещенной луной дорожке перед Давидом появился какой-то крошечный зверек. Он присмотрелся и понял, что это белый кролик. «Это еще что? Я не верю в мистику!» Кролик сидел на земле и спокойно поблескивал глазами-бусинками. Давид решил подойти к зверьку и поднять его. Но кролик, поняв намерение человека, ловко подпрыгнул и за несколько секунд скрылся в зарослях. «О Боже!» В голове Давида-Палена начался беспорядочный хаос. Тесня друг друга проносились бессвязные мысли. Или даже не мысли, а сонмище картинок, чувств, воспоминаний, ни за одно из которых было невозможно ухватиться и остановить этот чудовищный поток. Неожиданно и бесшумно из-за поворота лабиринта перед Давидом выросла высокая мужская фигура. Человек стоял спиной к луне, и поэтому Давид не мог его разглядеть. Наконец он понял, что это Зубов.

– Граф, я вам тут презент приготовил. Не желаете ли взглянуть?

Зубов повернул за поворот кустарника, остановился и протянул руку указующим жестом к чему-то, лежащему на земле. Неверное зрение Палена подводило Давида, приходилось наводить резкость. И тут он увидел груду каких-то тряпок, отсвечивающих в свете луны шелковыми складками. Но это были не тряпки, а женское платье. И оно было на теле. Давид подошел ближе и узнал длинные распущенные волосы Наташи, а потом и ее лицо, которое почему-то было с одной стороны залито чем-то черным. Правый неподвижный глаз был устремлен в небо и в нем отражалась луна, а из левого торчал тонкий нож. «Это кровь!» – Ошарашенно подумал Давид. Он с трудом опустился на колени и потрогал ее за руку. Она была еще совсем теплая, но уже мертвая.

– Что это? – спросил Давид, который еле-еле смог встать.

– Я же, сударь, сказал – презент! Могу я одну из своих девок подарить другу?

Невозможно было сказать, сколько продолжалась пауза. Но Давид просто молчал. На него снова нахлынул вихрь из снов, воспоминаний, незаконченных мыслей, чьих-то слов, боли и щемящей тоски… Давид даже не мог понять, где он находится, в зловещем черном лабиринте или одновременно во всех временах и пространствах мироздания? Тишину разорвал спокойный, уже знакомый, голос:

– Здравствуйте, сударь! Хотел бы я знать, как на самом деле надо к вам обращаться?

Перед ним стоял тот самый загадочный Старожинский. Зубова почему-то уже не было. Давида уже ничего не удивляло и даже не волновало, он по-прежнему молчал.

– Знаете ли, сударь, если мучить тело, мозг в любом случае будет страдать… Даже если это не ваше тело… Или, как бы, не совсем ваше… Мы вот понять не можем, откуда вы взялись? И, главное, зачем вам это надо…?

Глава 19

Внутренняя буря в голове Давида волшебным образом превратилась в темный тоннель, а вдали он увидел свет. Это был свет настольной лампы в комнате Виктора. Поняв, что он уже находится в своей реальности, Давид все равно не мог проронить ни слова. Виктор затеребил его:

– Ну, что, старик? Как там?

– Хреново! Там ползают какие-то существа. И они знают, что я не оттуда…

– Ну, расскажи хоть что-то…

– Да нечего! Я подготовил список. Можно Павлу отдать… Я поеду домой. Завтра поговорим! Я к тебе приеду после обеда!

Давид попытался отключить сознание. Он был раздавлен и разбит на кусочки. Попробовал сосредоточиться на биологических потребностях. Заехал в супермаркет и купил большую кучу продуктов: суши, ветчину, салаты, шоколад и прочую ерунду. Открыл комп и начал смотреть какие-то пустые ролики на ютубе. Вдруг вспомнил про флешку с кодом Виктора. Достал ее из портфеля, но понял, что сейчас не способен думать, и положил обратно вместе с ноутом. «Завтра надо попросить Виктора помочь разобраться…» Он даже легко заснул.

Наутро Давид решил поехать сначала к Маше, а потом к Виктору. В Москве, как всегда неожиданно, началась зима. Мокрый снег валил на лобовое стекло. Город заранее наряжался к зимним праздникам. Уже царила предновогодняя суета. По дороге в больницу заехал в первую попавшуюся Шоколадницу, чтобы выпить кофе в каком-то общественном месте, несвязанном с его нынешней жизнью. Вокруг было много веселых праздных людей. Симпатичные девушки, серьезные мужчины, семьи с детьми. Жизнь шла своим чередом, и никому не было дела до больных в онкологии, до исторических драм и всего того, что сейчас поглотило Давида. Возможно этим людям на самом деле не было дела даже до тех, с кем они сейчас разговаривали. «Зачем мне все это? А может с Машей ничего бы не случилось, если бы я не начал копаться в прошлом. Не стоит заглядывать в бездну, а то однажды она посмотрит на тебя. Кто это сказал? Какая разница! Это просто правда…»

В больнице на него снова нахлынула тоска. Он не мог не думать и о Наташе. «Но это ведь просто сон. Никто не доказал мне, что все эти декорации и есть реальность… А здесь и сейчас только Маша…»