Она не приехала на похороны. Народ на мосту не устраивал из этого события; а владение собственностью здесь было главной заботой закона. Она не была дочерью Скиннера, а если бы и была и захотела владеть этим кубом из фанеры на вершине кабельной башни, вопрос сводился только к проживанию в нем, пока он был ей нужен. Он не был ей нужен.
Но горевать в Лос-Анджелесе по Скиннеру было попросту невозможно, а сейчас это все вдруг всплыло, она вернулась в то время, когда жила у него. Как он нашел ее, слишком больную, чтобы идти, и перенес к себе в дом, и откармливал супом, который покупал у корейских торговцев, пока она не поправилась. Потом он оставил ее в покое, ни о чем не спрашивая, принимая ее, как принимают птицу, севшую на подоконник, пока она не научилась в городе велосипедной езде и не стала курьером. И вскоре они поменялись ролями: слабеющий, нуждающийся в помощи старик, и она — та, кто достанет суп, принесет воды, позаботится, сварен ли кофе. И так шло до тех пор, пока она, по собственной глупости, не попала в беду и в результате встретила Райделла.
– Ветер унесет эту штуку, — предостерегла она Тессу, которая надела очки, позволявшие видеть сигнал порхающей камеры.
– У меня в машине еще целых три, — сказала Тесса, натянув на правую руку скользкую с виду черную контрольную перчатку. Она поэкспериментировала с тачпадом, запустив миниатюрные пропеллеры платформы и прогнав ее по кругу диаметром в двадцать футов.
– Нам нужно нанять кого-нибудь охранять фургон, — сказала Шеветта, — если хочешь увидеть его снова.
– Нанять кого-нибудь? Кого же?
Шеветта указала на тощего чернокожего мальчишку с немытыми дредами до самого пояса.
– Ты, как тебя звать?
– А тебе-то что?
– Заплачу, если присмотришь за фургоном. Вернемся — чип на пятьдесят. По рукам?
Мальчик равнодушно смотрел на нее.
– Звать Бумзилла, — сказал он.
– Бумзилла, — сказала Шеветта, — присмотришь за этим фургоном?
– По рукам, — сказал он.
– По рукам, — сказала Тессе Шеветта.
– Эй, леди, — сказал Бумзилла, ткнув пальцем в сторону "Маленькой Игрушки Бога", — я хочу эту штуку.
– Оставайся тут, — сказала Тесса, — нам понадобится местный оператор.
Тесса касается пальцами черного тачпада на ладони перчатки. Платформа камеры пролетает второй круг и выплывает из поля зрения, над танковыми ловушками. Тесса улыбается, увидев то, что увидела камера.
– Пошли, — сказала она Шеветте и направилась в проем между ближайшими ловушками.
– Не туда, — сказала Шеветта. — Вон туда. — Существовала единственная тропа, по которой все шли, если просто хотели пройти к мосту. Избрать другой путь означало или невежество, или желание срочно облегчиться.