- А здесь за что? – не понял Константин Матвеевич.
- За зерно, - ласково пояснил Мишка.
- Это какая-то универсальная ведомость, - пробормотал Константин Матвеевич, зависая шариковой ручкой над указанным местом. – Но зачем я должен расписываться за зерно сейчас, когда я его ещё не получил?
- Я получил, - утешил его Мишка. – Можешь хоть сегодня забирать его из моего амбара.
- Это… как это? – забуксовал Сакуров, памятуя Жоркины рассказы о проделках Мишки, всучивавшего ему травленую мышами шелуху под видом отборной пшеницы.
- Да ты не сомневайся, Константин! – сказал Мишка таким прочувственным голосом и так честно посмотрел на Сакурова, что тому сделалось стыдно за свои мысли. – А то наслушался Жоркиных басен и держишь тут нас всех за гандонов…
«И действительно», - ещё больше устыдился Сакуров, оттаивая под взглядом васильковых глаз на широком добром лице русского богатыря.
- …И думаешь, поди: вот Мишка моё хорошее зерно себе в амбар ссыпал, а мне отдаст позапрошлогоднее. Вот поэтому, чтобы у тебя не было таких на мой счёт подозрений, я твоё зерно сейчас не привёз. Нет, думаю, пусть Костя сам приедет, и сам берёт из моего амбара то зерно, которое ему больше понравится. Так что можем поехать прямо сейчас, погрузить зерно на мою телегу и привезти его к тебе. Тут тебе тонна причитается. У тебя двадцать пустых мешков найдётся? А то, сам понимаешь, зерно у меня насыпью.
- Пшеница? – не поверил своим глазам Сакуров, подмахивая бумагу и прикидывая, где ему раздобыться мешками.
- Она, - снисходительно улыбнулся Мишка, но затем посуровел и добавил: - А вот Миронычу мне ничего выхлопотать не удалось. Придётся тебе или из своего фонда ему полтонны выделить, или самому в правлении хлопотать.
- Полтонны?! – ахнул Сакуров. – За что???
- Я в эти детали вникать не хочу, - дипломатически возразил Мишка, - но скажу по секрету: уже вся округа знает, что какой-то разбогатевший на фермерстве беженец беспощадно эксплуатирует местного старичка. Причём старичка очень ветхого, каковой старичок, невзирая на свою ветхость, вынужден подрабатывать на любых кабальных условиях в силу своей сложившейся бедности…
- Блин! – только и сказал Сакуров.
- Кстати, где он? – поинтересовался Мишка и извлёк из недр своего стилизованного под брезентовую плащ-палатку зипуна (58) литровую пластиковую бутылку с ядрёным самогоном из патоки.
- Он… - зачарованно уставился на бутыль Сакуров и кратко поведал Мишке историю про горшок с вымышленными Жоркой золотыми фунтами. В конце этой истории Мироныч таки доскрёбся до какой-то желтизны в чугунных недрах горшка, запер Дика в сенях своей избы и побежал в город к знакомому химику, чтобы уговорить того сделать спектральный анализ находки. Или хотя бы покапать на выявленную желтизну соляной кислотой. Но так как Мироныч хотел дармового анализа (или дармовой кислоты), а все Угаровские химики сидели в своих школах четвёртый месяц без зарплаты, то Мироныч пропадал уже третьи сутки.
- Иди ты! – по-бабьи ахал Мишка, заливисто хохотал и спрашивал про остальной народ.
- Жорка уехал за пенсией, - объяснил Сакуров, логично не упоминая учительшу, вековух и прочих потенциальных не собутыльников Мишки. Впрочем, вышеупомянутые и прочие отсутствовали в силу своего дачного статуса.
- Ну, что ж. Нам будет больше. Про Алексея ничего не слыхал?
- Нет. Кстати: я не пью…
- Иди ты!
ebooksa