- А домовые мы, вот и пудрим.
- Значит, нет у меня никакого духа первозданного.
- Ну почему же нет? Есть, конечно. Ведь я для того сюда и послан.
- Сейчас я тебя так пошлю! Иди ты, знаешь, куда?!
- Кстати, насчёт идти: нам пора.
- Куда?
- На кудыкину гору.
- Я сплю.
- Пойдём, пойдём. Ты ведь Сакуров?
- Ну…
- Так вот: тебя ждёт Сакура.
«Не может быть!» - мысленно воскликнул Константин Матвеевич, припоминая финальную сцену своего давешнего сна.
- Так пошли, хватит бока проминать, - велел Фома и заскрипел половицами.
- Пошли!
Сакуров ощутил прилив сил, остаточной сонливости как не бывало, и он резво соскочил на пол. Вскочив, Константин Матвеевич невольно обратил взгляд на часы, и светящиеся стрелки циферблата показали без одной минуты полночь. Затем Сакуров обулся в кроссовки, что-то накинул на тело и пошёл навстречу домовому, который, судя по скрипу половиц, интенсивно выбирался из своего облюбованного угла. При этом Константин Матвеевич легкомысленно не обратил никакого внимания на тот странный факт, что раньше циферблат старенького Жоркиного будильника не только никогда не светился, но постоянно терял минутную стрелку в районе без четверти любого часа. А кроссовками Сакуров в новой жизни обзавестись не успел.
- Ты где? – спросил Фома.
- А ты где? – спросил Сакуров. Он огляделся по сторонам, натыкаясь взглядом на старинные предметы обстановки в виде резных комодов, секретеров, столов для заседаний и стульев с высокими строгими спинками. Над всем этим старинным мебельным разнообразием царила хрустальная люстра в стиле «барокко» и ни черта не освещала, потому что делали её под свечи, но свечи в хозяйстве Сакурова кончились на прошлой неделе, а новых Жоркина жена ещё не подогнала.
«Да, свечей в эту люстру надо не меньше сотни», - прикинул Константин Матвеевич и снова ничему не удивился: ни обстановке, ни люстре, которая вдруг стала и без всяких свеч излучать какой-то матово зелёный свет.
«А пол у меня в спальне хорош», - отметил Сакуров и с удовольствием сделал несколько шагов по идеально подогнанному паркету, натёртому чем-то до блеска, каковой блеск рождался в сиянии люстры, поэтому тоже имел зеленоватый оттенок.
- Пока дойдёшь, - сказал Фома, - экие хоромищи…
ebooksa