– Джентри спит. У кого есть фургон?
– У Марви, – выдавил Пташка и затрясся в приступе кашля.
– Возьми мотоцикл Джентри. Привезешь его потом обратно в фургоне. Двигай.
Пташка кое-как справился с приступом:
– Серьезно, че ли?
– Ты ведь знаешь, как на нем ездить?
– Да, но Джентри, он…
– Я с ним разберусь. Ты знаешь, где он держит запасной ключ?
– Ну… да, – пугливо протянул Пташка. – Скажи, – спросил он, – а что, если Марви не захочет дать мне фургон?
– Дашь ему вот это, – сказал Слик, вытаскивая из кармана зиплок с наркотиками; его забрала у Джентри Черри, перевязав тому голову. – Отдай ему все, понял? Я потом проверю.
Бипер Черри подал голос, когда они, приткнувшись друг к другу на краю кровати в комнате Слика, пили кофе. Слик отвечал на ее вопросы, рассказывал ей что знал о синдроме Корсакова. Он никому об этом по-настоящему не рассказывал, и странно – как мало на самом деле он знал. Он рассказал ей о предыдущих рецидивах, потом попытался объяснить, как работала эта система в тюрьме. Фокус был в том, что долгосрочная память сохраняется до того момента, пока тебя не сажают на препарат. В общем, прежде чем начинаешь мотать срок, тебя сперва учат что-то делать, потому этого уже не забудешь и на химкоррекции. Правда, делаешь в основном то, с чем и роботы бы управились. Слика вот натаскивавали собирать миниатюрные зубчатые передачи. Как только он стал укладываться в пять минут, пошел срок.
– И больше ничего не делали? – спросила она.
– Только эти зубчатые передачи.
– Нет, я имею в виду, никаких там замков, ловушек в мозгу?
Он посмотрел на нее. Язва на губе у девушки почти зажила.
– Если и было что-то такое, тебе об этом не сообщают, – сказал он.
И тут в одной из ее курток застрекотал бипер.
– Что-то стряслось, – сказала она, вскакивая с кровати.
Джентри стоял на коленях возле носилок с чем-то черным в руках. Черри выхватила у него эту штуковину, прежде чем он успел хотя бы пошевелиться. Джентри не двинулся с места, недоуменно щурясь на девушку.
– Это сколько же нужно, чтобы тебя вырубить, мистер? – Она протянула Слику черный предмет, оказавшийся камерой для идентификации по сетчатке глаза.