Веки были свинцовыми, я с трудом их разлепил. На экранчиках плясал огонь, в наушниках шуршал ельник – Вика ворочалась, устраиваясь поудобнее.
– Леня, ты прерываешь погружение? – спросила «Виндоус-Хоум».
– Нет.
Я снял шлем, глянул на часы.
Поздний вечер. Но не настолько, чтобы было неудобно заглянуть к соседям. Пиво чуть-чуть подождет.
Выдернув шнур виртуального костюма, я угомонил перепугавшийся компьютер и глянул на себя в зеркало.
Клоун. Со штепселем на поясе. Пугнем старушек?
Трико валялось в тазу для стирки. Я надел его поверх виртуального костюма, провод скатал и заткнул за пояс, прикрыв сверху курткой. Ничего, нормальный мужик получился, только слегка опухший.
В подъезде тихо побрякивала гитара. Посмотрев в глазок, я открыл замки.
Компания юнцов ютилась на площадке между этажами. Один, терзая струны, напевал:
При виде меня подростки почему-то смутились. Только сосед сверху быстро спросил:
– Леня, у вас закурить не будет?
Я покачал головой. Вижу, что парень косится на вздувшееся на боку трико. Как раз по размерам сигаретной пачки. Вряд ли он догадывается, что некоторые живут с розеткой у пояса.
Позвонив в соседнюю квартиру, я дождался шаркающих шагов и настороженного «Кто там?». Глазку и собственным глазам старушка не доверяет.
– Людмила Борисовна, извините ради Бога, – сказал я в дверь. – Можно позвонить от вас? У меня телефон сломался.
После секундного колебания заклацали древние замки.
Я протиснулся в узкую щель, дверь немедленно захлопнулась.
– Молодежь опять сидит? – поинтересовалась Людмила Борисовна. Старушке уже за семьдесят, и вступать в пререкания с юной шпаной она не рискует.
– Сидит.