– Я чего-то жду, – говорила она ему тогда, – и даже не знаю, из какой части моей жизни оно возникнет.
Он встал, обнял ее и поднял табуретку.
– Смотрите, – сказал он. – Видите? Все в порядке. Никаких проблем.
Коснувшись клиентки, он почувствовал, что все ее тело напряжено и дрожит. Ему представились раскаленные косточки внутри, пронизанные миниатюрными надписями: ЭЛИЗАБЕТ КЬЕЛАР, ЭЛИЗАБЕТ КЬЕЛАР.
– Мы туда в течение сорока восьми часов отправимся, – сказал он. – Я обещаю.
Она была похожа на голограмму. Приглядись – и каждая часть обещает раскрыть информацию о целом, но необъяснимом. Он попытался ее усадить. Она прильнула к нему. Они заказали еще выпить и сели друг против друга, молча держась за руки. Так их обнаружила, уже гораздо позже, вошедшая в бар Эдит Бонавентура, в мареновом шерстяном пальто и с дневником отца в руке.
– Вик, – сказала Эдит, – ах ты ж дешевый потаскун!
Она прошагала мимо и заказала у Лив Хюлы выпить.
– Я тут посижу, – сообщила она Лив. – Ты не против, если я тут посижу и поговорю с тобой?
– Ты моя клиентка, – отозвалась Лив Хюла.
– Ну и славно, ну и хорошо, – сказала Эдит. – И хорошо, что мне не придется смотреть на этого мерзавца у окна.
Она окинула оценивающим взглядом бар.
– Хорошее у тебя местечко, – сказала она Лив Хюле, – малость заброшенное, правда. Нужно тут ремонт сделать. Нужно тематическое оформление, и повеселее чтобы.
Вылакав половину бокала, она утерла с едва заметного изгиба верхней губы алкоголь.
– Эй, Вик! – позвала она, высоко воздев блокнот, чтобы у Вика не осталось сомнений. – Эмиль был насчет тебя прав. Я через весь город чалапала, чтобы тебе его отдать. Но тебе его не видать, как своих ушей.
– Господи!.. – сказал Вик.
– Тебе его не видать, как своих ушей, потому что ты дешевый сливной бачок, а не мужик. Да и где ты был, по сути? Нигде.
Эдит допила свою порцию и поднялась.
– Спасибо, – сказала она Лив Хюле. – Мне понравилось. Покедова.
Вик Серотонин уже вскочил. Он подбежал к двери первым и схватил Эдит за руки.