Я беду от тебя отведу

— Тихо! Тебе же сказали не шуметь! Что ты гремишь как слон? Смотри, куда наступаешь! — накинулся на меня Ладдок, но Бальдерик Рэй одёрнул его.

— Замолчите! Смотрите!

Он раздвинул ветки кустов, и мы увидели пустырь, а посреди него огромное одиноко стоящее здание со зловеще зияющими окнами без стекол.

— Я пойду на разведку, а вы глядите в оба, чтобы враг не подкрался сзади.

— Пожалуйста, будь осторожен… — неожиданно вырвалось у меня.

Б.Р. остановился и повернулся ко мне. Его глаза в темноте блеснули лукавым огоньком.

— Что-то новенькое. Ты волнуешься за меня? — насмешливо спросил он, посветив в моё лицо фонарём.

— Кто? Я? Да нет… Ну ладно… Может, и волнуюсь совсем чуть-чуть. Просто я не хочу, чтобы из-за меня кто-нибудь ещё пострадал.

— Так, ладно. Я вернусь ровно через десять минут. А если не вернусь… то можете считать меня коммунистом, — со вздохом сказал он, сделав героическое лицо.

Ладдок издал сдавленный смешок.

— Может, лучше православным христианином?

— Вы оба… паяцы какие-то! — рассердилась я. — Даже в минуту опасности не можете удержаться от своих дурацких шуточек.

— Жизнь — игра, а мы в ней все — актёры. Не стоит относиться к ней слишком серьёзно, — печально произнёс Бальдерик Рэй и, уходя, напоследок улыбнулся.

Ладдок высмотрел невдалеке от нас старое кострище с лежащими вокруг него брёвнами. Мы уселись на них, и какое-то время молчали, прислушиваясь к тишине и отдалённому шуму машин со стороны шоссе.

— Знаешь… Он всё ещё неровно дышит к тебе, — выдал вдруг Ладдок неожиданное признание.

— Интересно… И зачем ты мне это говоришь? — недоумевающе посмотрела на него я.

— Год назад его друзья заключали пари, что ты падёшь в объятья прекрасного принца с первой же попытки. Когда все поняли, что орешек мальчику оказался не по зубам, предложили ему сделать на тебя приворот. Но он отказался.

— Ты уверен? Ты врёшь! — не поверила я, ужаснувшись.

Он пожал плечами.

— Хочешь верь, хочешь нет. Когда он притащил тебя почти бездыханную, всю в крови, то плакал как ребёнок и просил спасти тебя. А потом несколько дней и ночей провёл у двери твоей комнаты, бормоча свои варварские заклинания и молясь идолу у себя на цепочке. Да… я действительно не знаю, зачем я тебе всё это говорю… Но, пожалуй, ты должна знать. Так будет справедливей.