– Хорош дрыхнуть. Я тебе такое расскажу!
– А до утра никак нельзя…
– Так уже утро, – Леонид опять толкнул в бок попытавшегося отвернуться друга. И не очень громко, чтобы не потревожить Олю, скомандовал: – Рота, подъем!
– Эй, неофиты! – из дальнего угла кто-то недовольно прохрипел простуженным или прокуренным голосом. – Разговаривать идите на улицу. А то, если я встану, вам будет неприятно.
– Прощения просим, – извинился Леонид, только сейчас обнаружив, что они тут не единственные постояльцы. – Виктор, просыпайся. Я серьезно.
Потом громко втянул ноздрями воздух.
– О, чуешь аромат? Это наш завтрак поспевает.
– В гробу я его…
– Не-е… Хозяйка сегодня добрая и готовит нам яичницу.
– Яичницу? – оторвала от подушки голову Оля. – Что ж ты меня не разбудил? С ее кулинарными талантами… Точно пережарит. Пойду, присмотрю.
Девушка торопливо собралась и побежала на кухню.
– Хозяйственная, – одобрительно заметил Лысюк. – Ну, чего хотел, полуночник?
Леонид оглянулся.
– Выйдем. Забодало шептаться. Все равно не спишь.
Виктор еще проворчал что-то по поводу бессонницы и шила в одном месте у некоторых представителей рода человеческого, но с лежанки слез.
– Ты петуха слышал? – не утерпел Леонид.
– Нет. А что?
– В том и закавыка, братишка. Никто кроме меня не слышал. И по ходу его вообще нет. Если тетушка Молли не обманывает.
– Дался он тебе, – дернул плечом Виктор. – Нет так нет. Мне иной раз такая… приснится.
– Но ведь странно. Никто не слышал, а я… – Леонид упрямо сжал губы. – Четко, ясно.