Стальная бабочка, острые крылья…

– В трейлер, – скомандовала Мириам, – прячьтесь и закрывайте дверь. И сидите, пока не поедем.

– А вы?

– В трейлер!

Фермеры, обедавшие за соседними столами, тоже понемногу расходились по грузовикам, оглядываясь на Чака и его сына, стоявших в окружении работников у входа в дом. В сторону Би все еще смотрели ружья, но она демонстративно повернулась к ним спиной. Мириам видела, как дрожат ее губы и как отбивают едва заметную дробь пальцы ее руки, лежащие на колпаке кара… Би трясло от злости. Мотор уже не ревел, а просто свистел, прогреваясь.

«Только бы успеть, – промелькнула мысль в голове Мириам, – только бы успеть до того, как…» Она уже подбежала к кабине грузовика и распахнула дверцу, когда Джек вышел вперед, поправляя на груди разорванную рубашку, и выкрикнул какую-то фразу в спину Би. Слова утонули в свисте мотора, можно было разобрать только что-то о Чикаго… о стенах Чикаго, которые не спасли.

Рука на броне сжалась в кулак. Мириам смотрела в лицо Би, с которым происходило что-то страшное, – на долю секунды оно стало спокойным, словно спящим, а затем откуда-то из глубины всплыло нечто чужое, одевающее черты Би, как маска. Миндалевидные глаза сузились еще больше, скулы заострились, Би улыбнулась – и Мириам поняла, что никогда еще не видела, как та улыбается.

Новая, незнакомая Би сорвала игольник с бедра, коротким отработанным движением перебросила его под левую руку и не оборачиваясь выстрелила Джеку в голову.

Глава VII

Интермедия VII

Невидимка сидел у панели управления водной башни и рассматривал царапины на прикрывающем ее щите. По его силуэту то и дело пробегали едва заметные волны, словно стирая его, – броня подстраивалась под цвет окружающего песка и ржавых труб.

Царапины легко читались – маленькие руки и тонкие пальцы в армированных перчатках с мышечными усилителями. Знакомые приметы… Как и большинство следов на площадке перед башней – те же широкие шины тяжелого боевого кара, тот же тягач с прицепом, слегка перекошенный на правую сторону. В этот раз к следам двух женщин добавились детские, и это казалось забавным.

Он не собирался их искать. За последние два дня следы их машин попадались ему несколько раз, но только потому, что они двигались в том же направлении, что и он, видимо, сделав порядочную петлю там, где он проехал напрямик и успел вернуться.

Он подпрыгнул, подтянулся и легко взобрался по щиту на второй уровень башни, где удобно устроился между гофрированными трубами и кожухом электрического насоса. По его броне снова прошла волна, делая его частью ржавого металла вокруг.

…Ждал около часа. Ожидание было привычным – он мог провести так многие часы, не делая ни одного лишнего движения, не шевелясь и даже почти не дыша. Солнце, стоящее в зените, не доставляло ему ровно никаких неудобств.

Две машины с открытыми двигателями появились не оттуда, откуда он их ждал, а со стороны Хокса, из-за холмов. Они ехали осторожно, соблюдая радиомолчание, оставляя легкое пыльное облако, почти сразу же оседающее на дорогу.

Один кар остановился в отдалении, другой развернулся прямо под башней, и рейдер, сидящий сверху на броне, спрыгнул. Колпак кабины откинулся, но водитель остался сидеть, прижимая к уху громоздкую гарнитуру передатчика, соединенную с приборной панелью длинным черным проводом. Рейдер, спрыгнувший с кара, медленно пошел к башне – молодой, с лицом, иссеченным шрамами, он слегка прихрамывал. Повинуясь его жесту, колпак второй машины тоже распахнулся, и пара рейдеров укрылась за ней, держа башню под прицелом игольников.

Рейдер со шрамами подошел к башне и посмотрел вверх, встретившись глазами с невидимкой, затем отвернулся, прислонился к ржавой опоре и принялся сворачивать самокрутку. В наступившей тишине шелест бумаги показался невидимке невыносимо громким.

– Кода замолчал, – негромко сказал водитель кара, слушавший радио.

– Чего? – хрипло спросил рейдер, стоящий под башней.

– Успел закинуть, что они ночью сделали крюк по бетонке в сторону Хокса и сцепились с кем-то…