Миллер с легкой улыбкой покачал головой:
— Вы думаете, люди мистера Доджа не проследят за нами? Вряд ли он с нами играет в открытую игру. Явно у него в рукаве спрятаны несколько козырей.
Глаза Брауна на мгновение сузились, но тут же раскрылись, и он громко расхохотался и сказал:
— Ну что ж, вы правы, мой старый друг. И все же, несмотря ни на что, нам всё же следует встретиться с нашими друзьями и переговорить с ними. Едва ли разговор друзей вызовет большой интерес у мистера Доджа и его людей. Подготовка к началу проведения операции идет полным ходом. Что ему беспокоиться?
— Друг мой, — ответил Миллер. — Скажите мне, пожалуйста, как ты думаешь, кто рассказал моему шефу обо всех подробностях готовящейся нами операции? Мне очень интересно услышать твой вариант ответа на этот вопрос. Может быть, к мистеру Доджу явился ангел небесный и спел ему песню о наших проблемах, или сам Моисей спустился с горы к нему и рассказал на ухо все наши тайны? Как ты считаешь?
— Это мне известно, я думаю, что здесь нет большой тайны — ответил Браун. — У вашего шефа есть в центре информаторы, которые поставляют ему оперативную информацию о нашей работе здесь. Во всяком случае, я так думаю. А у вас мой друг, есть другие соображения?
Миллер выразительно пожал плечами и тут же похлопал Брауна по руке. — У меня нет никаких особых соображений, — сказал он, придав неожиданно своему голосу нарочитую многозначительность. — Если я что-нибудь хочу сообщить другу, то выкладываю все прямо и откровенно. А я не сомневаюсь в том, что ты мне друг.
— Ну что ж, выкладывайте, всё что думаете — усмехнулся Браун, внимательно смотря прямо в глаза своему собеседнику.
— Вся эта история с появлением здесь мистера Доджа и его людей мне страшно не нравится — начал говорить Миллер, — У меня есть ощущение, что она вовсе не связана с информатором в центре. Я все проанализировал и пришел к выводу, что версия об утечке информации из центра не полностью соответствует действительности. Ты понимаешь, что это значит?
— Это значит, что ты прямо меня обвиняешь в том, что я с потрохами продался мистеру Доджу — ответил майор Браун. — Разве не так нужно вас понимать?
— Не совсем так, — сказал Миллер, скривив губы. — Ты ошибаешься в главном. Это попросту означает, что когда банкиры появляются на горизонте, то некоторые представители власти чуют запах денег и не могут противостоять своим собственническим инстинктам. Вопрос не к тебе лично, вовсе нет. Я знаю, что ты не мог стать предателем. Но при этом, в том, что рядом с тобой есть сейчас информатор мистера Доджа, нет никакого сомнения.
— Боюсь, что я начинаю понимать, о чем идет речь, — сказал майор Браун.
Бернс в подтверждение кивнул головой:
— Приняв решение перейти на сторону мистера Доджа, бойкие ребята из твоего окружения смогут выдоить из ситуации все до последнего цента. Да, они обставили все это так, чтобы уйти с битком набитыми карманами, уж они-то получат свою долю пирога и им ничего не будет. Ведь ты им приказал работать совместно с людьми мистера Доджа. В любом случае, вся ответственность лежит на тебе, мой друг.
— Иными словами, — сказал майор Браун, — ты намекаешь на то, что они уже и без моего дозволения на сотрудничество уже вели совместно с людьми мистера Доджа подготовку к проведению данной операции. А теперь их и формально стало не в чем упрекнуть. Молодцы. Хорошую мы себе вырастили смену! Я в жутком восторге!
Миллер безмолвно уставился на майора Брауна, а потом произнес:
— Слушай, пойдем действительно в ресторан, Патрика повидаем, посидим, поговорим, может, возникнет какая здравая идея.
— Здравая мысль? — переспросил Браун. — Я не знаю, может поужинать, а потом взять и застрелиться. Как тебе такая здравая идея?
— С этим торопиться не стоит — ответил Миллер. — Но ситуация действительно складывается весьма неприятная. Нужно что-то срочно предпринять. Но ресурсов у нас больше нет.
— Наш последний ресурс сейчас мы сами и Патрик со своей девушкой — сказал Браун.