По имени Шерлок. Том 3

— Ну что ж, кто ищет — тот всегда найдет!

Подниматься оказалось легко — все трещины и выступы находились на идеально доступном расстоянии, и вопрос об их природном происхождении отпал сам собой.

Меньше, чем за минуту, я преодолел видимое пространство и вступил в «terra incognita». Впрочем, ничего нового дальше не обнаружилось — все такой же несложный подъем. Еще пара метров, и, вместо ожидаемого камня, под пальцами обнаружилась площадка. Поняв, что близок к цели, я удвоил усилия и уже через несколько секунд перевалился через ее край.

Вновь зажженная спичка осветила плоский каменный пятачок, с одной стороны обрывающийся в восьмиметровую «пропасть», на дне которой бегал встревоженный Джой, а с другой — переходящий в идеально круглый тоннель, похожий на след, который оставил за собой какой-то фантастический гигантский червь — пожиратель скал.

Стенки этой идеально круглой дыры в стене сначала показались мне покрытыми какой-то блестящей слизью, которая бликовала в свете огонька в руке, но, когда я решился дотронуться, то обнаружил, что это не что иное, как вулканическое стекло.

Удивительно, что или кто мог проделать такое? Если туземцы владеют подобными технологиями, то очень странно, почему они до сих пор не захватили весь мир.

Однако, подойдя поближе и всмотревшись, я заметил, что стенки тоннеля только на первый взгляд казались такими монолитными — то тут, то там их пересекали трещинки разной ширины и протяженности, а под ногами у меня хрустело блестящее черное крошево. Очевидно, что проделан этот ход очень и очень давно, возможно, во времена расцвета могущества вайтуку, если конечно, это вообще их рук дело.

Нетерпеливое поскуливание Джоя отвлекло меня от размышлений.

— Да, да, дружок, я вовсе о тебе не забыл.

Помнить-то я, конечно, помнил, но как поднять пса наверх? Веревка, которую можно было бы использовать, была вся потрачена на туземца, у меня остался жалкий кусок длиной всего в пару метров. Рюкзак, в который можно было бы посадить Джоя, я самонадеянно оставил в отеле. Эх! Придется сейчас расплачиваться за свою непредусмотрительность.

Спустившись вновь на дно расселины, я снял свою многострадальную портупею, которой уже приходилось изображать из себя собачий поводок. Сейчас ей предстояла задача не легче. Из своей куртки, остатка веревки и кожаных ремней, мне удалось соорудить некое подобие переноски, похожей на ту, с помощь которой, в древности, женщины носили за спиной своих младенцев.

По идее, можно было бы просто привязать Джоя веревкой поперек живота к портупее, но мне хотелось создать ему максимально комфортные условия. Да, есть вероятность того, что он и не заметил бы разницы, да, скорее всего, он не ощущает боли, и да — он весь металлический. Но вдруг? В общем, провозился чуть подольше, зато пес теперь висел в удобной колыбели у меня за спиной.

Подниматься с грузом за спиной было чуть сложнее, но, к счастью, не высоко. Не прошло и трех минут, как я уже развязывал свою импровизированную переноску, выпустив пса на свободу.

Покрутившись несколько секунд на площадке, он вновь, уставив нос в пол, уверенно взял след и потянулся к зияющему чернотой тоннелю. Вздохнув, я зажег свою безотказную спичку, на всякий случай сменил ружье на самострел и шагнул вслед, в неизвестность.

Глава 14

За те полчаса, которые мы с Джоем путешествовали внутри горного массива, у меня появилось ощущение, что эти тоннели — вовсе не творение человеческих рук, а скорее следы жизнедеятельности какого-то существа, ведомого инстинктами. Например, червя или землеройки.

Почему я сделал такой вывод? Дело в том, что ни в одном месте подземный ход не был направлен прямо, ни одного участка без ненужного на первый взгляд изгиба. Казалось, что какое-то огромное, неведомое мне существо, просто ползло в толще скалы куда глаза глядят, проплавляя базальт вокруг себя. И, возможно, им же и питаясь, почему нет?

Эти ходы извивались так причудливо, резко сворачивая то вправо, то влево, поднимаясь, опуская, пересекая сами себя, что, если бы не чуткий нос Джоя, блуждать бы мне тут вечность. И это было бы действительно ужасно, так как однообразность окружающего пейзажа начала действовать мне на нервы уже через пятнадцать минут.

И так же постепенно навалилась усталость и сонливость, вызванная этим же самым унылым однообразием. Окончательно убедившись, что вокруг абсолютно ничего не меняется, я погрузился в размышления.

Сначала, я думал о конкурсе и обо всем, что его окружало. Сейчас уже стало ясно как день, что все, что было с ним связано — не более чем пыль в глаза, дабы замаскировать основную цель. Но какую, и кто все это задумал? «ВиртАрт»? Или Протей? А может, «InfoComp»? Гадать, не перегадать…