Тем временем, действительно показалась окраина деревни. Ну, как, окраина… Небольшой квадрат голой, вручную обработанной земли, огражденной шаткой конструкцией из жердин — это явно был чей-то огород. С уверенностью я смог опознать несколько растений — поспевающую кукурузу, которая тут составляла основной рацион питания местных жителей, тыкву, которую вообще сложно было перепутать, ну, и на этом все. Там была еще какая-то зелень, но я, к своему стыду, понятия не имел — что это. Какие-то стручки, плети с зелеными пупырчатыми шарами, размером с кулак, красные ягоды на раскидистых, бледно-зеленых кустиках…
Вдоль огорода вилась тропинка, уходя дальше, вглубь леса. Опасаясь быть замеченным, я не стал выходить непосредственно на тропу, а пошел приблизительно в том же направлении, прячась за высокими кустами.
Однако через некоторое время я понял, что придется эти сельскохозяйственные угодья как-то обходить, если я не хочу, чтобы меня обнаружили раньше времени. Дело в том, что через несколько десятков метров, лес начал заметно редеть. Справа вдруг завилась другая тропинка, которая привела к еще одному огородику, потом я заметил еще и еще…
Через несколько минут я заметил первых жителей. К счастью, это были вовсе не воины, да и было им явно не до меня.
Надо сказать, что задолго до этой встречи я ощутил ее предвестник — слабый запах гари. И вот, наконец, обнаружил его источник.
Небольшой участок земли как раз находился в процессе превращения в очередной жалкий огородик, когда я подполз поближе, привлеченный движением и звуками.
Несколько женщин разных возрастов, причем там была и практически девочка, ребенок, и древняя, согнутая годами в колесо старуха, корчевали расколотые на части, обугленные пни. Часть территории уже пестрила ямами, оставшимися, очевидно, от уже выкорчеванных деревьев, и там уже вовсю ковырялись в земле еще две туземки, вооруженные неуклюжими мотыгами.
Присмотревшись внимательней, я снова начал сомневаться в уже, казалось, подтвержденном предположении, что это именно то, нужное мне племя. Уж очень жалко выглядели работающие женщины. Рваная, ветхая одежда, сутулые от работы спины, истощенные лица. Более-менее живой выглядела только девочка, остальные женщины были больше похожи на иссохшие тени.
Из рассказа старика Ашихты я вспомнил, что после поражения Тлалока в какой-то битве, он перестал творить чудеса, и племя пришло в упадок. Но, честно, такого я просто не ожидал. Туземцы, проживающие возле города, на побережье, выглядели намного упитаннее и здоровее. Да, когда я впервые увидел то, как они живут, это показалось мне кошмаром, но тут же царил настоящий ужас.
Насмотревшись на то, как в прорехах одежды мелькают обтянутые темной кожей кости, и как напрягаются в борьбе с неподатливым деревом жалкие мышцы, больше похожие на узловатые веревки, я почувствовал, что от ужаса на голове начали шевелиться волосы. Людей именно в таком состоянии, с таким же обреченным взглядом я видел и раньше, когда изучай историю войн человечества. Освобожденные пленники лагеря Аушвиц-Биркенау, сохранившиеся изображения более чем столетней давности — вот, кого мне напомнили эти несчастные женщины. А рубцы на обнаженной спине одной из туземок еще больше усилили это сходство.
Осторожно, стараясь не потревожить лишний раз и листика на дереве, я отполз в сторонку. Приблизительное направление, в котором нужно было двигаться, у меня было, поэтому я не боялся заблудиться и действительно, через полчаса аккуратных перебежек по кустам, я увидел край поселка и первый дом.
Схватив за ошейник и затащив в кусты радостно выскочившего на открытую местность Джоя, я снова засел в зарослях и приготовился наблюдать.
Надо сказать, что ощутимые следы упадка и разрушения присутствовали везде, начинаясь еще в крипте, через которую я пробирался после тоннеля. Дом, который я теперь смог рассмотреть поближе, нес на себе те же отпечатки.
С высоты и расстояния в пару километров, деревня вайтукку выглядела аккуратно, как игрушечная, однако вблизи это впечатление быстро рассеялось, и наружу полезла неприглядная реальность.
От старого, очевидно, когда-то красивого и удобного дома, остался лишь остов — каменные стены, практически неподвластные времени. А вот деревянные перекрытия, крыша, двери — все то, что во влажном и теплом тропическом климате очень быстро приходит в негодность, скорее соответствовало тем самым кособоким хижинам, которые я видел еще в Пуэрто-Белло, а потом и в Белиз-Сити. Но никак не ровным каменным стенам, на которых кое-где еще сохранились следы геометрического рисунка, оставшегося со времен благоденствия племени.
Перед неуклюжей дверью, собранной из нескольких, никак не обработанных жердин, причем скрепленных между собой не гвоздями, как можно было бы ожидать от племени, знающего механику, а просто поперечной палкой, привязанной сухой лианой, сидела еще одна старуха с трясущейся головой. Она медленно, отдыхая после каждого удара, толкла что-то в огромной ступе.
Что удивительно, я до сих пор не встретил ни одного подтверждения тому, что это племя действительно имело дело с механикой. Возможно, а ведь такая мысль не приходила мне в голову раньше, это вовсе не вайтукку, а какие-то пришельцы, которые просто пришли на пустующее место. Но где тогда сами вайтукку?
Момент, который тоже вызвал некоторое недоумение — это численность туземцев. Разглядывая долину от самого кольца гор, я, не пересчитывая, навскидку оценил количество домиков в несколько десятков, возможно, около сотни штук. Учитывая, что семьи у туземцев довольно многочисленные, это давало в среднем от пятисот до тысячи человек жителей.
Я же пока встретил восьмерых, считая того охотника, которого оставил связанным у дерева там, снаружи. По идее, даже, если предположить, что количество людей в племени идет на убыль и осталось их не больше половины, то все равно — это минимум две, три сотни человек. И где же они все?
Хотя… Я же еще пока не видел центра поселка, а ведь есть еще и храм. Возможно, сейчас как раз проходят какие-то религиозное отправление, требующее присутствия всех жителей, исключая только немощных и бесправных? Как вариант. В любом случае, двигаться мне стоит именно туда.
ebooksa