— Ма, ты иди домой, мне правда уже намного лучше. Отдохни и если хочешь вечером проведай лучше, только ночевать на стуле больше не надо. Все будет хорошо.
— Обещаешь?
— Да? — Я улыбнулся как можно более миролюбиво.
— Хорошо сынок я пожалуй пойду, но ты звони если что, хорошо?
— Да мама. Я позвоню в случаи чего. Иди отдохни. Мама поцеловала меня в лоб и ушла.
Лежать мне надоело жутко. Встал потихоньку. Вроде ничего. Прошелся по палате, вышел в коридор. Походил туда— сюда не спеша. Дежурная медсестра пару раз цыкнула на меня, типо постельный режим, надо лежать. Я на нее положил. Думаю о более важных вещах. Что там в игре? Да и отчет я второй день не писал, как бы мне не порезали допуск, как тестеру. Решил вечерком, на такси на часик— другой мотануть домой, отметиться.
Результатом стало то, что меня вечером прооперировали все-таки. Доходился. Дежурный хирург под местным наркозом орудовал нисколько не смущаясь того, что я в сознании. Операцию правда делали без большого разреза, через трубочки эндоскопов. Врач всю дорогу мило беседовал с операционной сестрой, обсуждали ее свекра во всех подробностях. Не интимного плана, а в смысле крохоборства.
Я лежал, нахрен никому ненужный, как будто меня тут нет, и на моем месте туша свиньи которую они разделывают. Я остро ощутил в этот момент такое одиночество, которого никогда до этого так не чувствовал. Мне показалось, что я умер. Но никто этого не заметил. Все делали свои дела так, как будто ничего не произошло. Мне стало обидно. Я подумал об Вере Аросовой, к которой так и не решился ни разу подойти, поговорить. Вспомнил о своих фантазиях насчет ножек Аллы, блин что тут стесняться, если я все равно умру? Вообще чего мне бояться в этой жизни, если я в любом случаи умру и меня не будет? Философские вопросы могильной плитой давили на голову и делали мое положение еще более тоскливым и безысходным. Врач оторвался от разговоров и повернул на меня лицо в маске.
— Ну как боец, готов идти в атаку на врагов Родины?
— ?
— Закончили уже почти, сейчас швы наложу... миндалину свою хочешь посмотреть?
— Какую миндалину?
— Кишечную конечно. И с этими словами он зажимом попробовал что-то выловить из кюветы. Я отвернулся. Мне хотелось стошнить. Но нечем было.
— О, да я смотрю ты хлюпковат. Ну ничего. В обморок главное не падай. Тут я конечно грубанул. Не каждый такое приемлет, свои запчасти рассматривать. Извини.
— Ладно...
— Общий предрассудок знаешь ли, живет человек, думает что он из кожи, костей и мышц. А он из слизи, жил и говна. Да, из говна! Девушка такая на вид куколка, резная фигурка, диеты, разгрузочные дни, как птичка на вид эта... колибри, изящная которая с одного цветка на другой. А внутри что? Внутри -ведро говна!
— Иван Сергеевич...
— Да Люда, да, человек любой, как ты сама много раз видела, состоит из... на шестьдесят процентов, а не из воды, как политкоректно врут в учебниках.
— Иван Сергеевич, прекратите я вас прошу.
Отперли меня в палату, там уже мама была, вся на взводе. Начала осаждать расспросами, что? Как? У меня не хватило ума прикинуться сонным от наркоза, и я с лихвой получил еще и разнос за самоуправство, за то, что не слушался и не лежал в кровати, как предписывали врачи. Да и сам не рад если честно. Попросил подать телефон, позвонил брату, и голосом самым жалостливым, каким только мог начал просить прийти к нам и проверить мою игру. У матери глаза на лоб полезли, она выхватили телефон.
ebooksa