Преждевременный контакт

Кто же теперь этот парень? Новый "иной"? Тот, кого больше не гонит страх в бездну хаоса, заставляя ошибаться. Тот, кто уже не боится, не бежит от Феликса, и все же остается неуловимым, маячит как дымка над водой, одновременно и рядом, и недосягаемо далеко. Тот, кто должен закончить Контакт. Может поэтому и пришелец еще здесь? Но, как и этому парню, контакт нужен Агате. Нужен ей, а значит, нужен и Феликсу. Собственно поэтому он тоже здесь.

"Преждевременно ты открылся, пришелец, - думал полковник, вдавливая педаль в пол, - не с тем вошел в контакт..."

И еще, какое-то шестое чувство говорило Феликсу - сегодня он встретит "иного".

"Тесла" выскочила из тоннеля и понеслась вперед вдоль поля, разрезая ночь ксеноновым сетом. Расставайся с собой легко. Теперь он знал, кому принадлежит эта фраза. Смерть - это лишь переход туда, за границы реальности. И если научишься управлять реальностью, навсегда сотрешь этот переход, эту границу. Нужно всего лишь перестать быть рабом собственного страха. Тогда и смерть, и жизнь станут одним целым. Главное - не бояться смерти и не бояться жизни.

Со всех сторон проносились прожектора, деревья, бетонные ограждения. Мелькали так, что сливались в один надрывно ревущий нескончаемый хоровод. Лишь холодный диск луны неподвижно висел над горизонтом, заглядывая в лобовое стекло своим одноглазым магическим взглядом. Завлекая к себе, ведя за собой.

Как сказала Агата, этот пришелец - первый из "иных", кто раскрыл себя. Но не просто так он сделал это. Значит, была цель. И кошмары Феликсу снились неспроста. Теперь он понимал и это. Как же все просто и понятно, когда находишь последний пазл и собираешь картину в целое.

Он никогда не верил в светлое будущее Прогресса. Не верил во всю эту пропагандистскую муру, выдуманную Советом для контроля чипированных граждан - рабов Мегаполиса. Феликс не был рабом - не верил, не боялся, не просил. Он был аскет, кшатрий, служака - он служил ей. Ни идее Прогресса, ни народу-победителю, ни СОТ. Он служил Агате Грейс. Потому что самурай должен иметь своего сюзерена. Потому что воин должен кому-то служить. А служить - это делать то, что умеешь не из страха перед жизнью или смертью. Служить - это делать то, что любишь для того, кого любишь.

Он мчался на предельной скорости и думал о том, что ему совсем неважны мотивы, которые движут его хозяйкой. Пусть даже она в одиночку пошла против всего Совета, что, кстати, вполне, похоже на правду. Пусть даже так, все равно он будет с ней до конца. Потому что он давно умер в своем сне. Потому что перешел границу реальности и уже встретился с "иным" в своем кошмаре. Уже вступил в Контакт.

Стрелка спидометра залегла в крайней правой точке - не хватило шкалы. Вокруг все стихло. Звуки остались где-то позади. Не было слышно ни рева мотора, ни шума ветра, бьющегося в лобовое стекло, ни биения сердца в висках. Осталась лишь скорость...

Он поздно заметил темную фигуру на дороге. Большую коренастую фигуру с развивающимися на ветру волосами. Он резко дернул руль вправо к обочине и двумя ногами вдавил педаль тормоза в пол. Колеса завизжали, стирая резину об асфальт, и "Тесла" как волчок закружилась вокруг своей оси. Человеческая фигура осталась позади. А впереди пологий склон, уходящий в темноту ночи. И гигантская тень на небосводе, сожравшая все звезды. Фары бешено резали пространство, автокар вертелся как юла, а в голове мелькало: "Я уже видел это во сне". В черном небе образовалась огромная воронка - черная дыра, разрывающая пространство и время. А внутри ее свет. Луч струился из металлического сопла, выступающего в центре гигантской серебристо-черной тени, неподвижно застывшей над полем. Могучий смерч поднял автокар и закружил его, как щепку в горном ручье. Феликс закрыл глаза, убрал руки с рулевого колеса и расслабился. Непонятно как, но перед глазами навязчиво маячило лицо незнакомца, оставшегося стоять на дороге.

- Расставайтесь с собой легко, - вполголоса сказал незнакомец.

Все длилось несколько секунд. От удара дверь вырвало "с мясом", и полковник, невесомый как пылинка, легко, будто во сне полетел в ночь, кубарем катясь по склону обочины.

Глава 19

Утро заглянуло в окно кабинета, робко прикасаясь мягкими солнечными лучами к старой мебели, выкрашенным суриком панелям и бесконечно пыльным книжным полкам библиотеки. Яков Соломонович открыл глаза и с удивлением отметил, что хорошо выспался, хотя спать ему пришлось прямо на полу, на старом матраце.

Он глянул в окно и зажмурился. После двухнедельного непрекращающегося назойливого дождя утреннее солнце казалось чем-то необычным, потусторонним, совсем забытым. Он встал так легко, будто и не было прошедшей тяжелой ночи. Потянулся, размял затекшую спину и вышел в гостиную.

Запах кофе был настолько сильным, что Яков Соломонович не на шутку расчихался.

- Доброе утро, - услышал он мужской голос.

Из спальни в гостиную вышел Алекс. Он держал в руке большую красную чашку с ароматным напитком и широко улыбался во весь рот. Он был без рубахи, с голым торсом, вокруг которого, скрывая точеные кубики пресса, белела тугая повязка.

- Что вы делаете? - сорвался на фальцет Яков Соломонович, - вам нельзя вставать! Вам нельзя кофе! Нельзя...

- Спасибо, - перебил его Алекс, отпивая большой глоток из чашки. - Большое спасибо, Яков Соломонович, за все! Дорогой вы мой, вы мне жизнь спасли.