СЛОМ

- А нет у тебя прототипов покруче, док? Как-то глупо водить компанию с лошадью. Если это последний живой донор, я так понимаю, дальше должен быть искусственный?

- Совершенно верно, должен.

- И можно на него взглянуть?

- Ну, разумеется.

- И как он соображает?

Перовский ответил ироничной усмешкой:

- Не очень-то. Весьма однобокое развитие, узковат кругозор. Исполнительность оставляет желать лучшего.

- Ну, пообщаться-то с ним можно?

- Да, но на очень специфические темы.

- И где ты его держишь, док? Я хотел бы взглянуть.

- О, это легко. Вы его часто видите, любезный мой. В любом зеркале.

Фаер почесал пони за ухом, и он довольно застучал морзянкой «Феликс радуется».

- Я тут еще раз пересмотрел архив на того типа, на Левушкина. Полистал журналы экспериментов… Многих деталей, конечно, я не знаю… Но косвенные данные…

- Договаривайте.

- Док… Признайся, нет никакого искусственного интеллекта. Нет никакого промежуточного звена. Потому донор – лошадь, а не мартышка. Пока еще никто не смог создать для биопрототипа искусственный интеллект умнее самой тупой мартышки. Ты убил этого парня, и сделал из его сознания имплантант. Это так?

Перовский нервно потер щеку, потом сдернул очки и принялся их протирать без особой необходимости.

- «Сделал имплантант!»- фыркнул он.- Как просто звучит эта глупость! Вы, любезный мой, забываетесь. Это вам не программу написать. Того статиста нельзя было спасти. Он умер, понимаете? Фактически он уже был мертв. Я воспользовался случаем для блага науки.

- Да-да, я помню: без сантиментов.

- Я бы вас попросил!

- А то – что?