Первый порыв Уотерхауза — оправдаться, сказать правду, что он думал про баб и шифры, поэтому забыл про антенну. Однако Маргарет предложила более удачное объяснение.
— Виноват, — признается он. — Вчера засиделся допоздна.
— Чай вас взбодрит, — обещает Маргарет. Она снова смотрит на гамак и надевает варежку. — Как оно?
— Что оно?
— Спать в гамаке. Удобно?
— Очень удобно.
— А можно мне попробовать?
— М-м. Туда трудно взобраться — очень высоко.
— Ну вы ведь взобрались? — напоминает она с укоризной. Уотерхауз заливается краской.
Маргарет подходит к гамаку и сбрасывает туфли. Уотерхаузу больно смотреть, как она стоит босыми ногами на каменном полу, не согревавшемся с тех пор, как берберийские корсары последний раз устроили здесь пожар. Ногти на ногах у нее тоже покрашены красным лаком.
— Мне ничуть не трудно, — говорит Маргарет. — Я — фермерская дочка. Подсадите!
Контроль над ситуацией окончательно потерян. Язык окостенел. Уотерхауз подходит, наклоняется, подставляет ладони. Маргарет встает на них, запрыгивает в гамак и с хихиканьем исчезает под ворохом теплых одеял. Гамак качается посреди часовни, как кадило, распространяя слабый аромат лаванды. Качается раз, другой. Пятый, десятый, двадцатый. Маргарет молчит и не шевелится. Уотерхауз стоит, как вмурованный. Впервые за несколько недель он не знает, что сейчас будет, и совершенно от этого теряется.
— Сказка, — мечтательно произносит Маргарет, потом из-под краешка серого одеяла наконец выглядывает ее личико. — Ой! — вскрикивает она и падает обратно на спину. От резкого движения гамак ведет в сторону.
— Что случилось? — упавшим голосом спрашивает Уотерхауз.
— Я боюсь высоты! — восклицает она. — Простите, Лоуренс, я должна была вас предупредить. Ничего, если я буду называть вас Лоуренс? — По голосу ясно, что отказ смертельно ее обидит. А разве может Уотерхауз обидеть миленькую, босоногую, беспомощную девушку, которая к тому же страшно напугана высотой?
— Конечно. Обязательно, — говорит он, однако прекрасно понимает, что мяч по-прежнему на его стороне поля. — Не могу ли я вам как-то помочь?
— Я была бы очень признательна, — отвечает Маргарет.
— Ну если бы вы слезли мне на плечи или что-нибудь в таком роде… — предлагает Уотерхауз.
— Нет, все равно боюсь.
Остается одно.